Дани сдал на синий пояс, а Эду на коричневый. Джудоки выстраиваются в очередь, поздравить ребят с обновками. Подходит первый, итальянец Марко, и вместо того, чтобы пожать Дани руку или вообще как-нибудь цивилизованно выразить свою радость, он берёт Дани одной рукой за ворот, другой под локоть, резко прокручивается и перекидывает новоиспечённого синего пояса через себя. Хлоп о татами! Дани поднимается, потрёпанный такой, но довольный. Он благодарно обнимает своего “обидчика”. Марко переходит к Эду и таким же брутальным образом швыряет второго каталонца о мат. По всей видимости, удары о землю, которые принимают на себя Дани и Эду, не такие уж безобидные. Наверное, что-то смещается в их головах, сотрясается какой-нибудь центр, отвечающий за адекватное восприятия реальности, поскольку Эду тоже безумно радуется тому, что Марко его бросил. Поднявшись, Эду крепко обнимает Марко, “Грасиас, мачо!”, и итальянец уходит в сторону не отомщённый. Сторонний наблюдатель может подумать, что это такая итальянская традиция – в качестве поздравления швырять людей о землю, но куда там – каталонец Чави тоже расправляется с новоиспечёнными поясами в два ещё более амплитудных броска. Дани и Эду уже пошатываются, но настырно улыбаются, прямо сияют от удовольствия. За Чави следует Бен, Тоно и Хавьер – иппон сео наги, тай-о-тоши, учи-мата, харае-гоши – каждый раз Дани и Эду летают по разному, разнообразно впечатываются в татами. На феромоны благодарности, источаемые жертвами, с первого этажа возносятся чёрные пояса Эдвард, Роже, Марк. Эти-то знают как “поздравить” безупречно. Их математически выверенные броски приводят Дани и Эду в непередаваемый дзюдоистский экстаз. Ребята официально переходят на следующий уровень и им ещё есть куда стремиться!

дзюдо, традиции

“Это ведь для детей!” – заявил мой начальник, но меня его критика не остановила.
6 декабря вечером мы с Паолой стояли в толпе народа рядом с Университетской площадью. Вот-вот там должна пройти сказочная кавалькада с королями магами. Дети сидели на плечах родителей, с нетерпением всматривались вдаль светящейся разноцветными огнями улицы Пелай. Тут послышались звуки оркестра, народ оживился. Вскоре по улице проскакала конница. За ней потянулись самые безумные фантазии каталонских карнавальщиков: тут тебе и гигантский аист, и яркая светящаяся комета, и фургон с клоунами, и целое африканское племя, настукивающее залихватские ритмы на тамтамах, и японский садик на крыше фургона, с троном для японского владыки, и, конечно же, долгожданные короли-маги: в пышных ярких халатах, накидках, шляпах с перьями. Они сулили хорошим детям подарки, а плохим – коробки с углём. И хотя по словам Паолы многие декорации были взяты с прошлогодней церемонии, процессия смотрелась чрезвычайно роскошно, особенно с учетом плачевной экономической ситуации в Испании. Каталонцы явно решили не скупиться на детей. Мне подумалось, что у меня в детстве такого не было. Да что там, у родителей каталонских детишек на площади детство тоже было победнее. Мы все с удовольствием наблюдали за шоу и радовались, что с каждым годом жизнь всё-таки понемногу меняется к лучшему.
Каждый третий-четвёртый грузовик со сказочными героями разбрасывал в стороны карамельки. Некоторые герои сами швыряли конфеты в толпу, кто-то использовал пушки, кто-то катапульты. Мы стояли далеко и до нас ничего не долетало. В какой-то момент очередной персонаж швырнул горсть конфет достаточно сильно и точно в нашу сторону. Вместе с остальным народом я кинулся на землю. Там я подобрал две карамельки. Когда я поднял голову, то наткнулся взглядом на слегка опечаленный глаз. Маленькая испаночка на руках у высокого мужчины, выглядывала из-за его головы. Я улыбнулся.
– Tómalo! (Держи!) – сказал я и протянул ей карамельку.
Девочка поколебалась секунду и затем цепкой ручонкой выхватила сладость. В другой ручонке у неё было зажато письмо с пожеланиями к королям.

испанцы, события, традиции, улица

– Что будешь делать на “День королей”? – спрашивает меня Дани после тренировки дзюдо.
“День королей” (“Día de Reyes”, также “Epifanía” или по-русски “Богоявление”) в Испании празднуется 6 января. День, когда три волхва (Reyes magos) согласно Библии принесли Иисусу дары на Рождество. Тут это официальный выходной. Раньше в Испании только в этот зимний праздник дарили подарки (дети верили, что их разносят короли), но потом с триумфом американской поп-культуры в их жизнь вошёл и Папа Ноэль, так что теперь детям перепадает ещё и на Рождество.
– А у русских “День королей” не празднуется, – заявляет тренер Джорди.
– Откуда ты знаешь? – спрашиваю.
– Да как-то помню в прошлом году в детской группе седьмого числа все ребята приходят такие счастливые. Кроме трёх пацанят (tres chavales). Двое из них русские. Наши-то между собой хвалятся, кому что подарили. А твои соотечественники, да ещё один аргентинец, молчат в сторонке. Я их спрашиваю: “А вам что? Ничего не подарили?” Русские мне говорят: “У нас день королей не празднуется… нам всё уже на Новый год подарили. И вообще у нас Рождество 7 января.” Аргентинец, ещё более несчастный, поясняет: “А у нас тоже королей магов нет. И Папы Ноэля нет. Нам подарки приносит ребёнок Иисус (Niño Jesus, Niño dios) и только на Рождество.” Так и квасились в сторонке бедолаги…
Придя домой, я порылся на тему странного аргентинского дарителя. Как выяснилось, он расстраивает не только аргентинских детей-иммигрантов, но и некоторых мексиканских (Santo Niño, Niñopa), чешских (Ježíšek), словацких (Ježiško), немецких, австрийских и шведских (Christkind, Kristkindl).

аргентинцы, испанцы, традиции

Ужин в компании симпатичных девушек. Подношу бокал к губам.
‒ Так, смотрим в глаза, смотрим, когда чокаемся! ‒ восклицает Нурия и смеётся. ‒ Иначе семь лет секса не видать!
Улыбаюсь в ответ. Мне кажется, я такое и в России слышал. Смотрю в глаза ей, затем Сандре. Откуда пошло это интернациональное суеверие? Поди из какого-нибудь американского фильма. Озвучиваю свой вопрос.
‒ Честно говоря, понятия не имею, ‒ говорит Нурия и пожимает плечами, ‒ но как узнала, на всякий случай всегда соблюдаю ритуал. А то знаешь… семь лет! Неделю-то уже неприятно.

отношения, традиции

В России, особенно в Сибири, как? На отдых съездить ‒ целая история. Это ведь билеты дорогие, а если ещё и заграницу надумал, в Москву за визой едь. Поэтому пашешь-пашешь круглый год и летом берешь отдых одним здоровым куском. Чтобы как отдохнул-отдохнул! И потом год, а то и два, отдыхать не хотелось.
В Барселоне иначе. Погода тёплая, море в 15-60 минутах на метро или на велосипеде. А если надоела городская суета, то неподалёку от Барселоны есть множество курортных городков. Хочется путешествий и чего-то нового ‒ можно на пару дней в соседнюю европейскую страну сгонять. Благо заманчивые предложения лоу-костовых авиакомпаний каждый день в спам сыпятся. Мини-отпуск можно устраивать себе чуть ли не каждые выходные. Работается и отдыхается равномерно, и поэтому продолжительный отпуск перестаёт быть идеей фикс. Большинство компаний позволяют своим сотрудникам растаскивать отпуск по дням. Там выходной удлинил, там мост (puente) между праздником и выходными соорудил. Всего 21-27 дня отпускных в году. Из них больше половины растаскивается в течение года, а остальные 5-10 дней (1-2 недели с учётом выходных) берутся одним куском. Обычно в августе. Это самый жаркий месяц. К августу местные уже устают от лета (“Que calor, por dios!” – “Боже ж ты мой, ну и жара!”) и стремятся куда попрохладнее.

погода, традиции

Брели мы как-то ночью с австралийкой Мелиссой и еще несколькими экспатами по Виа Лаетане, улице между районами Готик и Эль Борн. На площади Рамона Беренгера III Мелисса вдруг остановилась и указала на конный монумент графа.
‒ Я знаю, как умер этот мужик, ‒ заявила австралийка.
‒ Да ну?
‒ По античным скульптурным традициям, если у коня поднята одна нога, то всадник умер от ранений в бою. Когда две подняты, то значит он прямо в бою скончался. Если все ноги на земле, значит всадник умер естественной смертью.
Я посмотрел на монумент. В ночи, на фоне подсвеченной римской стены 4 века до н.э. и часовни Святой Агаты, конь поднимал одну ногу, однако в красивую античную традицию верилось с трудом. Мелисса сказала, что она тоже вначале не верила, но потом порылась в интернете и нашла тому подтверждение. Я вот тоже порылся. Русские источники как один талдычат, что Мелисса права. Однако, упоминание вездесущих “британских учёных” без нормальной ссылки на источник в одной статье меня насторожило. Англоговорящие авторы разобрали вопрос подробнее и опровергли вату: 1, 2, 3, 4. “Традиция” слишком часто нарушается в известных монументах, чтобы быть универсальной. Что, впрочем, не мешает авторам туристических брошюрок вовсю на неё ссылаться.

история, монументы, традиции, туризм, улица

Сидел я как-то в компании двух геев: каталонца Альберта и француза Анри. Разговор зашёл о спорте. Я сказал, что тоже имею отдалённое отношение к геям, поскольку занимаюсь бразильским джиу-джитсу, которое за изощренные позы борцов во время боя прозывают “gayest sport ever” (самым гейским спортом). Альберт с Анри неодобрительно покачали головами: “Но ведь джиу-джитсу такое жестокое!” Я попытался разубедить их, сказал мы там не бьём друг друга, а только душим и конечности заламываем, но никогда не доводим до конца.
‒ Знаешь, каким бы я спортом хотел заниматься? ‒ сказал Анри. ‒ Как ни странно, каталонским ‒ кастелями! Представь, вот строим мы башню. И я обязательно стою внизу. Подсаживаю, подсаживаю товарищей. Все они с крепкими такими спортивными задницами. Ты упираешься в них руками, напряжение… поддерживаешь из последних сил. И твои соседи тем же заняты!

геи, каталонцы, традиции, французы

Группка бабушек и дедушек собралась в одном из парков на холме Монжуик. С горы открывается панорамный вид на Барселону, но старичкам не до него. Они играют в петанк. По очереди они кидают металлические шары, стараясь подкатить их как можно ближе к кошонету, деревянному шарику, который бросается первым.
– Игра эта к нам из Прованса пришла. Сейчас очень популярна, – говорит один из пожилых игроков. – Мы сюда каждый день приходим играть.
В руке у него специальная верёвка с магнитиком на конце, которая позволяет поднимать шары, не нагибаясь. Как выясняется, дедушке накануне исполнилось 79 лет, но выглядит он довольно бодро, ни тени старческой скорби на лице. В разговоре старичок незаметно соскальзывает в каталанский, но потом спохватывается:
– А… ты на испанском? Или?..
– Я не отсюда. Русский, – поясняю.
Старичок смотрит на меня с интересом.
– В войну были тут русские. И наши потом к вам убегали, – говорит. – Знаешь, а ведь в любой стране есть хорошие и плохие люди…
Он доверительно похлопывает мне по плечу и рассказывает о своей семье, которую разнесло по разным городам и странам.

пожилые, традиции, улица

Другим ритуалом в ночь на Сан Хуан было традиционное загадывание желаний. Каждому из нашей группы на пляже Инма выдала по клочку бумажки и ручку. Надо было написать своё желание и сжечь бумажку. Интересно, что раньше, когда разрешали жечь костры, считалось, что в них сгорает всё плохое, что накопилось за год. Теперь наоборот испепеляют желаемое, и не в кострах, а в пламени зажигалки.
Иветт, сухопарая девушка за тридцать, написала на бумажке всего одно слово.
‒ “Фернандо”? ‒ поинтересовался я.
‒ Да, мой Фернандо, ‒ сказала, улыбнувшись, Иветт.
‒ И где он этот твой Фернандо? ‒ спросил сорокалетний каталонец Чави.
‒ Мой Фернандо сейчас в Мьянме. У него там отельный бизнес.
‒ И что, думаешь, ждёт тебя в Мьянме твой Фернандо?
‒ Ой, да ладно тебе, Чави, ждёт или нет! Разве в этом суть? Я ему тоже тут не особо верна, ‒ сказала Иветт, хрипло рассмеялась и долила ещё рома в пластиковый стаканчик.

испанцы, праздники, традиции

Праздник Сан Хуан ‒ это испанский вариант нашего Иван Купала. В Барселоне это происходит так. В самую короткую ночь в году старшие и солидные жители и приезжие устраивают ужин, а молодые и дикие взрывают петарды и бесхитростно нажираются на пляже. Раньше ещё жгли костры, но в последние годы это запретили, поэтому сейчас на пляжах горят только факелки и фонарики.
Проходил Сан Хуан в прошлый четверг. Я отмечал его с большой группой с meetup.com в 150 человек на пляже Нова Марбейя. Помимо новых знакомств, распития кавы, ликёров, водки и вина, наши организаторы, одетые во всё белое, подготовили нам чуть более изощрённые развлечения ‒ лотерею и пару ритуалов. Особо мне понравился ритуал андалузки Инмы. Она выдавала всем по белому цветку, черешенке и монетке. Группками люди уходили к морю и выполняли её указания. Надо было стать спиной к воде, вначале через плечо кинуть черешенку, затем цветок, и, наконец, монетку. Потом повернуться и ждать, пока семь волн не омоют ноги.
‒ Назавтра проснетесь другими людьми, ‒ смеясь, пояснила Инма. ‒ Здоровыми, красивыми и богатыми.
‒ Дождусь-ка тогда ещё пару волн, ‒ сказал я. ‒ Чтобы уж наверняка!

испанцы, праздники, традиции