Бывало на улицах Барселоны я слышал короткие, но многократно повторяющиеся трели. На какие-то мгновения я задумывался. Что это? Трели доносились издалека. Они передвигались.

Порой я выглядывал из окна, но источник трелей мне так и не удавалось обнаружить.

Однажды я опаздывал на работу. Выскочил из квартиры с рюкзаком за плечом, пронёсся вниз по лестнице, распахнул железную дверь подъезда, выпрыгнул на улицу, побежал в сторону метро, но вдруг прислушался. Замедлил шаг. Замер на месте.

Странные трели раздавались прямо за моей спиной…

Читать далее

галисийцы, испанцы, история, культура, улица

Лично для меня в испанских адресах поначалу было много загадок.

Почему у дома вдруг несколько номеров? С чего вдруг первый этаж на самом деле второй или, хуже того, третий? Что означают кракозябки º и ª в адресе?

Но это ещё самое простое.

Долго время я путался с «piso» — почему одно слово на два разных понятия? Ломал голову над логикой нумерации домов в Барселоне. Откуда и куда их нумеруют? Почему у некоторых подъездов по два-три номера?

Ниже я постарался ответить на эти вопросы, жизненноважные для поддержания психического здоровья любознательных покорителей Испании.

Читать далее

испанцы, история

В середине 70-х незадолго до смерти диктатора Франко, Лурдес Микель, сейчас писательница и преподаватель испанского в Официальной школе языков (EOI), ещё была студенткой Университета Барселоны.

Когда я брал у неё интервью и стал расспрашивать о университетских годах, писательница особенно оживилась. Она вообще рассказывала обо всём очень увлекательно и вдохновенно, но университетские годы её жизни и участие в борьбе с режимом, казалось, захлёстывали эмоции Лурдес наиболее сильно. Мы сидели у неё дома, она угощала меня белым вином, из окна открывался шикарный вид на Барселону, но вся эта уютная домашняя обстановка в мгновение ока поблекла, лишь только я стал слушать её историю. В рассказе Лурдес не было чего-то сверхнеожиданного, многое о жизни в фашистской Испании я знал из сериала Cuéntame, но эффект от восприятия их из уст очевидца и даже участника исторических событий был, конечно, намного мощнее, чем от просмотра фильма.

Читать далее

интервью, испанцы, история, каталонцы

Побле Ноу — это пока совсем не туристический и очень своеобразный район Барселоны. Обожаю ездить там на велосипеде — тишина, ни машин, ни людей, одни склады кругом, и только на их Рамбле жизнь. Но даже там — жизнь довольно тихая и размеренная. Исключая, конечно, 24 июня перед ночью Сан Хуан и на разных коррефоках (например, с 6 по 15 сентября во время фиесты районы), когда там всё щёлкает и искрится.

Побле Ноу — это очень приморский райончик. Если в верхней его части, возле Диагонали, морем и не пахнет, то чуть ниже оно буквально проникает во все поры, солёный бриз утягивает случайных прохожих вниз к водной стихии. Правда, если идти к ней прямой дорогой, можно наткнуться на кладбище с высокой потёртой стеной, похожей на тюремную. Такой он Побле Ноу — специфический…

Читать далее

испанцы, история, места

Лурдес Микель — один из лучших преподавателей испанского в Официальной школе языков (EOI) в Барселоне, автор множества пособий, учебников и художественных книг, таких как, например, серия детективов «Lola, Lago» или повесть обладатель премии Хаен «No quepo, no quepo».

Как Лурдес мне сама призналась в ходе нашей беседы, учителем она стала по вине табака (¡Sí, sí, por culpa del tabaco!). Дело было так…

Читать далее

интервью, история, каталонцы, образование

(продолжение, начало здесь)

Было понятно с самого начала: чтобы осесть и обжиться в Барселоне нужен какой-то стабильный доход, а обучение людей обращению с собаками, без уже наработанной клиентской базы, мягко говоря, не очень стабильно. Ивона знала пять языков: хорватский, немецкий, французский, испанский, итальянский, имела университетское образование — с такими данными в Барселоне есть, чем заняться.

Когда с работой за деньги прояснилось, Ивона начала присматривать клиентов для работы по призванию. Получалось это вполне естественно — она выгуливала Софи в парках и там знакомилась с людьми. Новые знакомые расспрашивали Ивону, чем она занимается, и так узнавали, что, если у них сложности с «доглишем», то им есть к кому обратиться за синхронным переводом.

Самым первым клиентом Ивоны стал отчаявшийся лысоватый мужчина. Читать далее

животные, интервью, история, немцы, хорваты

Свою первую собаку, друга детства, Ивона бросила в Хорватии. Генри был немецкой овчаркой, дрессированной для работы в полиции, но его списали со службы, потому что он боялся звуков выстрелов. Мать Ивоны, взяла Генри в основном для защиты их дома. Она, возможно, и не предполагала, что всего за два года её десятилетняя дочка привяжется к овчарке так сильно и искренне, как это присуще особенно детям. Но в 12 лет мы не решаем, куда едем и кого с собой берём.

С разбитым сердцем Ивона вернулась в Германию, страну, которая стала для неё родиной, поскольку так хотели её родители, хорватские эмигранты. Читать далее

животные, интервью, история, немцы, хорваты

(продолжение, начало, здесь) Оказывается, в 2007 году в 18-этажной стройке одной из башен на площади Европы в райончике Оспиталет случился пожар. Всё здание было задымлено. Муж хозяйки, Мигель, в то время висел на стене здания, занимаясь герметизацией межпанельных стыков. Когда начался пожар, пламя, прорывающееся наружу подпалило трос, на котором он висел, но Мигель успел залезть внутрь и отпустить верёвку. Пожарники приехали быстро и погасили огонь. Правда, к тому времени Мигель, убегая от дыма наружу, уже получил множественные ожоги. Позднее, несколько дней спустя, когда газеты уже сообщили, что жертв нет, он внезапно скончался в больнице – не выдержало сердце. У сеньоры Селии Долорес до сих пор остался подпалённый трос, на котором в тот злополучный день работал её муж. Сегодня было четыре года со дня смерти супруга.
Вся эта история растревожила Настю. И угораздило же их в годовщину смерти трогать вещи покойного, да ещё такие трагически знаковые! Ей не хотелось верить в разную мистику, но и рационального объяснения произошедшему в день её спуска в патио – шумам, дыму, движущейся тени – не находилось. Костя забавы ради проводил эксперименты. Сидел порой по вечерам в углу патио, куда упала Настя, вслушивался, вглядывался, пытался найти зацепку к разгадке «обманов зрения и уха», как говорил он, но всё попусту. Квартира стала какой-то неприветливой, чужой. Портрет умершего мужа хозяйки, который Селия Долорес решила вдруг выставить на всеобщее обозрение в гостиной, способствовал созданию какого-то зловещего фона. Загорелый Мигель смотрел оттуда из-под густых чёрных бровей, серьезный, следящий за происходящим в его квартире, на плече у него был по-ковбойски скручен тот самый порванный ребятами трос. Костя говорил, что ему тоже теперь в квартире неловко, но на деле совсем позабыл необъяснимый инцидент. Зато Настя с каждым днём всё больше думала о том, чтобы квартиру сменить, и в итоге уговорила Костю.
За два дня до переезда на новое место, в конце февраля, Костя вбежал с улицы, возбуждённый, с красным носом и с порога прокричал Насте:
– Знаешь, с кем я только что говорил??
(продолжение в среду)

быт, история, русские

Ночью, до прогулки по барам на Пассейж дель Борн, лежал мой приятель Антон на каменной приступочке возле собора Санта Мария дель Мар в ожидании друга. Отдыхая перед ночной суетой и разговорами, смотрел он вверх на вечный огонь, пылающий в чаше на кончике изогнутой стелы. Прямо на приступочке, под Антоном, большими буквами было высечено «Al fossar de les Moreres no s’hi enterra cap traïdor, fins perdent nostres banderes serà l’urna de l’honor», что в переводе с каталанского означало «В колодце Морерас предатели не захоронены, даже флаги наши сдав, урной чести назовём это место» и символизировало доблесть последних защитников Барселоны в Войне за испанское наследство в 1713 году. Под площадью в округе стелы покоилось множество падших в том бою. После поражения каталонцы потеряли свою независимость, каталанский язык был запрещён, какие-то напасти затронули конкретно барселонцев, например, снесение половины района Ла Рибейра, и строительство крепости Сьютаделья.

Пока Антон неспешно размышлял над всем этим суровым историческим прошлым, к нему подошёл какой-то парень с пивком.

— Чё, приятель, развалился? Устал? — спросил парень на английском, по акценту американец.
— Я занял твоё место? — вяло спросил Антон, не глядя на туриста.
— Ты хоть знаешь, что это за огонь? — сказал парень и самодовольно хмыкнул.

Читать далее

американцы, история, русские

– В Каталонии традиция собирать грибы давно появилась, – рассказывала мне наша бухгалтерша Эмма, – а у вот наши соседи, как например Арагон, Куэнка, сбором грибов раньше как-то не особо интересовались, хотя есть грибы любили. Предприимчивые каталонцы частенько к ним наведывались. Представляешь, идёшь в лес, а там почти никого до тебя не было – такое грибнику раздолье! Кто денег хотел заработать, ещё проще поступали. Закупали целый грузовик грибов здесь в Барселоне, там цены были низкими из-за переизбытка грибов. Ехали в какую-нибудь Сарагосу и там сбывали всё в два-три раза дороже.
Когда я спросил у неё, какие тут есть грибы, она рассмеялась.
– Самый занимательный гриб, – сказала Эма, – называется “пук волка” (исп. pedo de lobo, рус. дождевик). Он такой белый и округло-раздутый. Если на него прыгнуть, во все стороны разлетается пыль, будто кто-то пустил газы. А ещё есть гриб “труба мёртвого” (исп. trompeta de la muerte, рус. вороночник рожковидный). Несмотря на такое неаппетитное название, “труба мёртвого” вполне съедобна.
Позднее я обнаружил, что гриб “труба мёртвого” из рода лисичковых, только он весь такой траурный чёрной бархатной шляпкой. “Пук волка” же из рода шампиньоновых. Он тоже вполне съедобен, пока не потеряет свою белизну.
Ещё Эмма вспомнила типичный для здешних мест гриб под названием “яйцо короля” (исп. huebo de rey, рус. цезарский гриб). Относится он роду мухоморовых, но при этом парадоксально съедобен. Более того, “яйцо короля” считается большим деликатесом. Для произрастания ему требуется устойчивая тёплая погода, не менее 20 градусов хотя бы полмесяца. Ареал его распространения почти совпадает с зоной расспространнения виноградства, а потому в России он нам почти незнаком.
Есть тут ещё грибы perrechico (гриб Сан Хорхе, рус. рядовка майская), angula de monte (рус. лисичка трубчатая, rebozuelo (рус. лисичка обыкновенная) и много других. Если кому-то интересно, тут есть целый бизнес: за 50-100 евро любого желающего могут вывезти в лес и устроить грибной тур с мастер-классом по всем местным “пукам” и “яйцам”. Стоит только погуглить что-то типа: “curso de setas” (исп. грибные курсы) или “setas turismo rural” (исп. грибы cельский туризм), выложить деньгу и грибной рай с минимумом усилий обеспечен.

загород, испанский, история, каталанский