В средневековье феодалы взымали дань с населения. Что-то уходило на поддержание системы, но большая часть – в карман власть имущих. Сейчас мало что изменилось. Вместо феодалов мы получили государство в лице чиновников, вместо дани – налоги. В Испании налоговые сборы с наёмного работника составляют от 40-50% его зарплаты и выше – меня эта цифра поражает. Конечно, тут много чего красиво и удобно. В своих заметках я не перестаю восхищаться Барселоной. И улицы опрятные, и транспортная система развитая, и люди с довольными лицами. Но неужели это и правда стоит трети всех доходов трудящихся?? В моих силах пока только разобраться, за что мы вообще платим. В Испании выплаты складываются из двух налогов.
Социальный налог (impuesto de la seguridad social) для всех одинаковый: 6.35% своей зарплаты платит сам работник, и 38% его зарплаты за него платит компания. Выплаты работника идут на образование по специальности (formación de trabajadores), которую можно законно потребовать, и на страховку по болезни (infermedad). Выплаты компании идут на страховку по инвалидности и на пособие по безработице (paro).
Подоходный налог (IRPF – Impuesto sobre la Renta de las Personas Físicas) идёт на всевозможные нужды государства: полицию, пожарных, уборку улиц, и др. Захочет государство, например, организовать Олимпиаду или, хуже того, развязать войну, будем платить и за это. Подоходный налог может варьироваться от 0% (если у вас миллион иждивенцев) до 54% (доход более 80 тыс. евро в год). Для человека со средней зарплатой и без детей IRPF составляет примерно 15-20%. Более точно свои налоги можно узнать на испанском сайте “Подсчитай свою зарплату”. На закладке “Calculadora de sueldo neto” можно ввести свой годовой доход (Retribución dineraria), другие выплаты, типа оплата машины, аренды, которые возмещает компания (Retribución de especie), и узнать, сколько какого налога вы заплатите в Испании и что получите на руки в месяц. IRPF сильно зависит от того платите ли вы аренду (¿Se deduce por viviend habitual?), вашего возраста (Año de nacimiento), числа детей разных возрастов (Descendientes) и пожилых на вашем попечении (Ascendientes). В закладке “Calculadora de sueldo bruto” можно сделать обратные рассчёты, от суммы, получаемой в месяц на руки, к сумме годового дохода без вычета налогов.
Интересно, что куда тратится IRPF, нам в деталях не рассказывают. Публикуются лишь основные направления расходов. Распределение собранных с нас денег во многом зависит от правящий партии, а потому голосовать важно. Так вы хоть немного можете повлиять, куда будут потрачены ваши деньги.
С социальным налогом вроде попроще: все деньги идут на нас же. Правда, получается, что одни покрывают нужды других. Например, я в прошлом году совсем не болел, а налог платил, как и все. Пособием по безработице я тут ещё ни разу не пользовался, но плачу за него исправно вот уже три с половиной года и накопил почти на полтора года. А его, между прочим, больше, чем на 2 года, не накопишь. Если мне вдруг придётся им воспользоваться, я краснеть не буду. Не должны краснеть и те 25% испанцев, которые остались без работы. Такова система. За свои пособия они исправно платили. Имеют права ими пользоваться. Вот в штатах, например, на пособие отчислений нет. Денег на руки больше, но и за своё будущее вы должны печься сами. Может, оно и к лучшему? А то вот в моём случае получается, что плачу я много, но никогда этим не пользуюсь. Плати я меньше налогов, я мог бы сберегать больше и пользоваться этими деньгами лишь при необходимости.

законы, цены

Как-то разговорились с иностранными друзьями о жестах. Казалось бы, столько сейчас фильмов и информации в интернет, вроде бы всё уже давно универсализировалось, но нет – некоторые жесты или их исполнения до сих пор остаются очень даже территориально-зависимыми. Например, русский типичный жест “покрутить пальцем у виска” в испанской культуре исполняется иначе. У нас палец упирается в висок и крутится кисть. У них кисть остаётся неподвижной, а крутится палец. У немцев, со слов моего коллеги Герхарда, то же самое так вообще изображается маханием ладони перед своим лицом – вверх-вниз. В Южной Америке, чтобы изобразить что-то тошнотворное, открывают рот и тычат туда пальцем (не касаясь языка), у нас – рот прикрывается ладонью и изображается пантомима рвоты. В Колумбии и Эквадоре очень популярно указывать на предмет интереса губами. Их с детства учили, что показывать пальцем не хорошо, поэтому они складывают губы в бантик и мотают подбородком в сторону указываемого. Наша фига, ни испанцам, ни южно-американцам, ни немцам совершенно непонятна. Для них это нечто неприличное вроде “фака”. Кстати, как “фак” с пальцем, так и с рукой, жест как известно международный благодаря Голливуду, американцы позаимствовали у итальянских эммигрантов. Другой популяризованный американцами жест – быстрое сгибание четырёх пальцев по два на каждой руке (означает “в кавычках”, “типа”, о чём-то фальшивом, ненастоящем). Ещё совсем недавно россиянам он был совсем незнаком. Молодёжь усвоила его из сериалов и от иностранных друзей. Неплохо было бы и нам распространять свои жесты. “Фига” – бог с ней, жест редкий. Зато “вешать лапшу на уши” или “закатать губу” стоило бы европейцам и усвоить. В современном мире эти жесты крайне актуальны…
Какие иностранные жесты незнакомые русским знаете вы? Какие другие наши жесты незнакомы иностранцам?

испанцы, культура, немцы, русские

Во многих книжках по достижению богатства активно советуют как можно скорее начать работать на себя, а не на других. Первым простым шагом некоторые предлагают пока без смены работы, изменить отношения с начальником – оформиться как ЧП. Даже формальная процедура переоформления с работника на предпринимателя приведёт к тому, что вы будете платить меньше налогов и соответственно получать больше денег на руки. В Испании это тоже работает, теоретически… Компания платит за работника чуть ли не 40% социальных налогов, плюс вы в сумме платите 20-30%. Если оформиться в виде ЧП (исп. autonomo), то подоходный налог всё равно придётся платить, зато социальный налог для предпринимателей фиксирован – 240 евро в месяц, что в зависимости от зарплаты может сэкономить около 400-600 евро в месяц. Правда, при этом вы теряете пособие по безработице и больничные (paro), а пенсия (jubilación) будет минимальной. Что, в общем, с такой-то щедрой надбавкой можно пережить. Я знаю лично некоторых людей, которые такое проворачивали. Хуже то, что с этими махинациями тут нужно быть очень осторожным. Переход на ЧП будет считаться законным только в том случае, если вы берёте на себя часть материальных рисков предприятия. Если же вы, оформившись на ЧП, продолжаете работать, как прежде, обычным сотрудником, ждите беды. Инспекция по работе (исп. inspeción de trabajo) при “Administerio de trabajo” может наложить на вас штраф от 30 до 110 тысяч евро. Наибольший урон придётся на компанию, но и вам лично придётся заплатить не мало. Причём, если вас не застукали с поличными, в течение 5 лет после нарушения они вполне ещё могут вас засудить. Развитое европейское общество давно поприкрывало все лёгкие пути бегства из “беличьего колеса”. Чтобы перестать работать на других и достичь финансовой независимости, наглости и хитрости тут недостаточно. Впрочем смелость, находчивость и ум всегда и везде пригодятся.

бюрократия, законы, цены

Прибегаю с утра на остановку. На табло горит: “Просим извинения за неудобства, по причине забастовки сокращено движение общественного транспорта”. Сообщение это в Барселоне стало привычным до тошноты. Правительство сокращает расходы на транспорт, урезает льготы и зарплаты, профсоюз транспортных рабочих негодует – расплачиваются за это простые граждане, которых кризис коснулся не меньше, чем других. Самое обидное, что начальники, которые сокращают льготы, автобусами очевидно не пользуются – у них личный транспорт… Движение общественного транспорта сокращается вполовину, когда в отдельные часы дня, когда на целый день, порой несколько дней подряд. Возникает ощущение непрекращающейся забастовки, привыкнуть к которой трудно. Каждый раз злишься, как впервые. “¿¿Otra vez?? ¡La puta huelga!” (исп. “Опять?? Ебучая забастовка!”) Если раньше, можно было уехать за пять минут, то теперь порой ждешь все пятнадцать. Причем не только автобус, но и поезд метро. На станциях Бисинг с утра все велосипеды разобраны – люди выкручиваются, как могут, лишь бы не опоздать на работу. Вечером в часы пик – как раз, когда мы с Антоном спешим на тренировку – барселонское метро забито не хуже московского. Никогда я не видел здесь столько народу. В дни забастовок в вагон нужно пропихиваться с локтями. Вечером после тренировки мы с Антоном на автобус зачастую уже не идём. Дохлый номер. Проще дотелепать до метро и пересесть на трамвиа… В ноябре ничего тоже хорошего не обещают. Транспортники угрожают проводить забастовки с 12 по 16, с 19 по 23 ноября во время выборных компаний.
Я понимаю, что даже в дни забастовок работа общественного транспорта в Барселоне куда как лучше, чем в других городах мира. Но, когда я сюда приехал, транспорт мне казался просто идеальным, я писал, как тут всё замечательно с автобусами, с метро, с бисинг. Теперь уже не всё так волшебно. Чем в глубже в кризис, тем хуже. Это беспокоит и настораживает.

кризис, транспорт, улица

Переезд в Барселону заметно повлиял на мой ежедневный рацион. Новые продукты и блюда, о которых я раньше вообще не слышал, теперь стали для меня чем-то повседневным и привычным.
Гаспачо. Суп из свежих томатов. Почти каждый день я выпиваю по поллитра… Он очень сытный, полезный и как-то не надоедает.
Мексиканские лепёшки (исп. Tortitas mexicanas). Их продают упакованные по 8 штук в любом барселонском супермаркете. К лепёшкам в отдельных тарелках подаются наполнители. Например, какая-нибудь зелень, смесь из свежих или варёных овощей, кукуруза, иногда морепродукты, варёное мясо, сыр. Лепёшки разогреваются в микроволновке. Каждый сам накладывает себе по вкусу наполнитель и заворачивает в лепёшку. Я обычно ем наполнитель из магазинного салата, с добавлением свежего лосося или крабовых палочек – быстро и сытно.
Энсебойадо (исп. Encebollado, “приправленное луком”) – эквадорское блюдо из тушёной рыбы (обычно тунец), бульона, варёной картошки или юкко и колечек из красного лука. Подаётся с рисом в качестве гарнира. В исполнении настоящей эквадорки – блюдо, перед которым не устоит даже фанатичный сыроед.
Рыбные эквадорское севиче и каталонская эскейшада, о которых я писал ранее, плюс касуэла (Эквадор, cazuela de pescado) и кальдерета (Каталония, caldereta de pescado) – тоже нередкие блюда в моём барселонском пищевом рационе.
Оливки. Не маленькие и суховатые из маленькой консервы, а крупные, жирненькие в литровых стеклянных банках. Я частенько подкладываю их в салат.
Молюски “сердцевидки” (исп. berberechos) в лимонном соку хороши на закуску.
Оливковое масло и бальзамический уксус. Салатов я стал есть здесь гораздо больше. Майонез в салаты тут практически не кладётся, кроме как в “русский салат”, масло всегда оливковое (подсолнечное только для жарки). Уксусом приправляется практически любой салад. Мне больше всего нравится бальзамическая его разновидность в виде чёрной густой массы.
Карпаччо. Блюдо итальянское, но тут довольно популярное. Сырое мясо (чаще всего говяжье) нарезанное сверхтонкими кусочками. Можно купить как в супермаркете, так и заказать в ресторане.
Креветки. Не маленькие обмороженные уродцы, а большие средиземноморские красавцы. Не повседневная моя еда, но ем я их намного чаще, чем раньше.
Черимойя. Зеленоватый плод размером с крупное яблоко с белой мякотью и твёрдыми чёрными семенами внутри. Оболочка и семена не съедобны, зато мякоть… Влюбляет в себя с первого укуса. Кисловато-сладкая – её вкус не похож ни на что ранее мной испробованное. Родина черимойи – запад Южной Америки – Колумбия, Эквадор, Перу, Боливия. В Испании её продают весной и осенью. Другие экзотические плоды в мой повседневный рацион не вошли. Зато некоторые известные, как например, клубника, арбуз, дыня, персики, летом я стал есть чаще.
Гуакамоле. Пюре из авокадо с разными растительными добавками. Много не поешь – дорого, но в супермаркетах продаются уже готовые смеси, что выходит дешевле, хотя и не так вкусно.
Есть и другие продукты, о которых я напишу как-нибудь в другой раз.

еда, культура, традиции

Меня нередко спрашивают, дорого ли жить в Барселоне? Чтобы не писать десятки писем, предлагаю одну заметку, на которую при случае можно ссылаться, как мне, так и другим русским в Барселоне.
Жильё. Самое меньшее – около 200 евро в месяц, включая комунальные расходы. За такие деньги можно снять плохенькую комнатёнку, в гнилом райончике, с кучей народа в квартире. Нормальное жильё с 1-2 соседями по квартире – 350-500 евро, плюс около 100 евро другие квартирные расходы в месяц. Отдельная квартира – 500 (обычно ¡страх-страх!)-1000 евро и выше, плюс коммуналка 150-200 евро. За 800 евро квартира будет уже вполне приличная (2 комнаты, не включая зал). За 900-1000 евро – квартира побольше, отличный район, современный ремонт.
Квартирные расходы. Если расписать, получится примерно следующее. 60 электричество, 30 вода, газ – 50 (лето) и до 80 и выше (зима).
Еда дома. На еду на одного уходит 200-300 евро, вдвоём 300-400.
Еда вне дома. “Ешь сколько хочешь” – 9-15 евро. Обычный ресторан, обеденное меню – 12 евро. Ужин 20-50 евро за человека (за 25-30 евро можно поужинать в очень приличных местах).
Транспорт. Смотря сколько ездите. Отдельная поездка – 2 евро. Проездной на 10 поездок – 10 евро. При случае его можно пробить сразу на несколько человек (например, если у вашего приятеля билета не оказалось). Проездной на 50 поездок (30 дней) – 37 евро. По любому проездному в течение часа можно менять транспорт, и число поездок не уменьшится. Билеты подходят для всех видов общественного транспорта. Поездка на такси средней дистанции выйдет 5-10 евро, в другой конец города может обойтись до 15 евро.
Машина. Страховка за год, все риски – от 1000 евро, только чужие убытки – от 500 евро. Бензин – 1.4 евро за литр. Парковка – 80-140 евро месяц (в квартиры за 1000 евро она нередко включена).
Одежда. Европейские марки здесь заметно дешевле, чем в Москве. Ссылки здесь.
Связь. Домашний телефон плюс интернет – 40-50 евро. Сотовый – 10-50 евро (в зависимости от компании, тарифа и потребления).
Спорт. Месячный абонемент в хороший спортзал 40-60 евро. Эта цена соответствует, как среднему спортзалу, так и навороченному вроде DIR. Если ограничить посещения некоторыми днями или временем суток, можно найти предложения от 30 евро. Обычно за каждую секцию (например, тайский бокс или джиу-джитсу) нужно платить дополнительно.
Развлечения. Концерты обычно стоят 5-10 евро в небольших барах, 15-25 евро в клубах для группы средней популярности. 50-150 евро за известные группы. Классическая музыка может обойтись от 20 евро и выше. Вход в клубы 10-15 евро. Кино обычное 8 евро, 3D – 10-12 евро, но бывают скидки до 3 евро.
Итого. Чтобы нормально жить в Барселоне, хорошо бы иметь хотя бы 1000 евро на человека в месяц. Но даже при этом отказывать себе придётся во многом.

цены

Все складывалось как нельзя лучше. Последние практики перед экзаменом я рулил так, что даже мой придирчивый учитель, Антонио, довольно приговаривал “¡Sí, señor!”. Мне опять повезло: экзамен назначили в Педральбесе, а не в Побле сек. По совпадению, я сдавал вместе с Алехандро, с которым мы сдружились ещё во время прошлой попытки.

— Помнится, ты в сентябре хотел пересдавать, — сказал я ему.
— Они до сих пор мне не разрешали! — прошептал он. — Всё тянули деньги…

Читать далее

вождение, испанцы, улица

Странное дело, но тут люди обычно пьют просто воду. Я имею в виду за обедом, за ужином. В России я такого не замечал. Мы запивали еду либо чаем, либо соком, либо газировкой, либо минералкой. Морсом на худой конец. Простая вода всегда шла на кипячение или варку.
– Хосете, что ты будешь пить? – спрашивает мама четырёхлетнего сына.
– Буду пить воду! – уверенно заявляет карапуз.
Мама Хосете наливает ему полный стакан простой воды. Тот с жадностью пьёт. Я и сам к этому привык. К столу обычно подаётся бутылка с покупной водой. И не от безысходности – в холодильнике при этом нередко имеется сок. Вода в отличие от других напитков не имеет вкуса, поэтому вкус еды она не перебивает. Её просят в ресторанах. Вода подходит ко всему. Вода не требует печенюшек или пряников, как чай. Её можно пить просто так и много. Она не имеет побочного действия и стоит дешёво. Может, я отстал от трендов, и в России к еде теперь тоже подают просто воду? Или всё зависит от семьи?

быт, еда, самокопание

(продолжение, начало здесь) “Три часа ночи. Я подношу мокрое полотенце к глазу, распухшему от удара соском. Сижу с четырьмя немцами на пластиковых стульях на крыше под пляжным зонтиком, который мы пристроили на бетонном парапете. Моросит дождь.
– Хо-хо-хо, Роуль, ты уж пердон-нас, что мы тебя перепугали, – говорит Ганс, парень Анники, – уж и право, не хотели. Девчата тебя очень порекомендовали.
– Говорит, ты гут шпанец, – добавляет Стефан, парень Джудит. – Другим одно едва надо, а ты просто есть друг. Просто показать город с дома! Вот мы и вышел.
Ганс протягивает мне бутылку пива, и я не отказываюсь, это уже пятая за ночь.
– Пей-пей, а то переволновался тут в ожидании, – приговаривает Анника и ехидно подмигивает мне. – Наш баварский Hefeweizen лучше вашей Estrella?
– Estrella?! – восклицает, морщась, Стефан. – Урин!!
Я пожимаю плечами. Мне больше нравятся коктейли, но нет желания спорить. Вообще, сижу какой-то весь безжеланный. Действительно переволновался. Хочется расслабиться и насладиться компанией, без всяких задних мыслей. Вид ночной Барселоны к этому располагает.
– Ещё баварской колбаски? – интересуется у меня Джудит.
Я рассказываю немецким гостям о Барселоне, указывая то на одну, то на другую точку её “звёздной” карты. Про переулки Готик, трансвеститов Рамблас, ресторанчики Раваля, ночные клубы порта Олимпик и Барселонеты, террасы пятизвёздночных отелей, площади Грасии, дискотеки геометрически правильной Эйшамплы. Немцы делятся со мной историями о их родном Мюнхене, как оказывается, тоже довольно живом и молодёжном городе. Когда уже начинает светать, остаёмся только мы с Гансом.
– Ты ведь не думаешь, что я поверил в этот бред с “гут шпанец, просто друг”?
Я напрягаюсь и покрепче сжимаю бутылку. Ганс смеётся.
– Не печалься, – успокаивает он меня, похлопывая по плечу. – Я таким же до Анники был. Ненасытным… но вот, как сошлись мы, так никого больше не надо.
– Она да, что надо… – говорю я, потирая глаз.
– За неё хоть кому бошку оторву! – твёрдо заявляет Ганс, и потом добавляет помягче: – Но тебе нечего бояться. Ты безобидный…
И так мне тошно становится от этого его “безобидный”. Такое бессилие и импотенцию я чувствую, словно этим словом подытоживается всё моё неудавшееся сексуальное похождение, что я спешу проститься с Гансом и спускаюсь с крыши. До дома я бреду пешком. По дороге жалость к себе сжирает сама себя, в пустой от усталости голове крутится всего одна мысль – неплохие ребята эти немцы…”
Мы с Раулем допиваем свои коктейли, расплачиваемся и поднимаемся с мест. Жёлтыми огнями горят башни площади Испании, между ними вдали виднеются магические фонтаны и Музей искусства Каталонии.
– Я на той волне даже к Маше хотел вернуться, чтобы постоянное что-то начать, – подытожил Рауль и по-мальчишески задорно ухмыльнулся, – но потом подумал, какого чёрта? Мне только двадцать пять – ещё успеется!

каталонцы, немцы, отношения, улица, фантазия

(продолжение, начало здесь) “Делаю последний рывок до пятого этажа, но дверь в квартиру немок захлопывается у меня перед носом. Зато я вижу другую, обитую жестью и приоткрытую – на крышу. Выхожу на открытый воздух. На крыше рядами висит бельё, оно трепещет на ветру. Город ещё полон огней, но основные ориентиры уже потухли: чёрные пики Саграды Фамилии, мрачный фаллос Торре Агбар. Вдали у воды, словно притаившийся серый котяра – горб Монжуика. На море горит акулий плавник отеля Vela. Я крепко уцепляюсь за перила, закрываю глаза и, раздув ноздри, глубого вдыхаю фанки-дух ночной Барселоны. Сколько всего происходит там внизу сейчас. Тысячи ‘гири’ и местных плутают по переулкам Готика. Их поджидают арабы и ‘паки’ с доступной наркотой. Народ вываливается из баров Грасии, зажигает на дискотеках, развлекается в ‘клубах джентельменов‘, или просто в кругу друзей и подруг. Я же стою тут на крыше, как последний болван, в ожидании исполнения глупой сексуальной фантазии. Начинает моросить дождь. Ночная прохлада окончательно отрезвляет меня. Я сплёвываю в бетонную пропасть и, доследив падение плевка на проезжую часть, решительно разворачиваюсь к выходу. В дверном проёме вижу две фигуры. Слишком большие даже для моих немецких подруг. Фигуры, похоже, мужские и ничего хорошего не предвещающие.
– Ола! – выкрикивает одна из фигур, и обе тени быстро движутся на меня.
Для меня этот выкрик звучит похлеще ‘Зиг хайль!’ Я сдавленно бормочу “ходер…” и, пока не поздно, разбегаюсь и тараню головой зазор между двумя громилами. Мой блицкриг терпит нижайшее поражение – зазор оказывается слишком узким, и я рикошетом отлетаю на мокрое плиточное покрытие крыши. Парни от неожиданности не успевают даже схватить меня.
– Эспера! Эспера! (исп. Подожди, подожди!) – кричат один с сильным акцентом.
Но потомственный каталонский идальго Рауль Ферран Маркес Пети так позорно не сдаётся. На карачках я улепётываю в сторону белья, и скрываюсь за волнующейся на ветру ширмой простыней и цветных полотенец.
– Сомос амигос! Сомос амигос! (исп. Мы друзья, друзья!) – хрипят незнакомцы.
‘Как же, – думаю я, – друзья выискались. Раскрутят меня за ноги, да как запустят торпедой прямо в портал Милосердия шипастого собора на потеху другим гири.’
Парни осторожно пробираются ко мне, раздвигая руками мокрое бельё. Я шмыгаю носом, вытираю морось дождя на лице и подтягиваю к себе одну из посеревших простыней. При приближении врага накидываю простыню ему на голову и что есть мочи толкаю его к каменному парапету. В паре шагов возникает второй, он делает круглые глаза и вскидывает руки в немом изумлении. Я в нерешительности хватаю розовое махровое полотенце, как раз во время, чтобы отреагировать на атаку парня. Ловко отпрыгиваю в сторону, и словно искуссный торреадор, подставляю громиле мой импровизированный махровый “плащ”. Туша пробегает сквозь него, по-бычьи неуклюже разворачивается, и вот уже оба моих рассвирепевших врага на ногах и между нами никакой, даже тряпичной, преграды. Однако, проход к отступлению открыт. Я резко бросаюсь к чердачной двери, на ходу кидая назад истошное “Lo-o-о-osers!!” и со всей мочи… впечатываюсь лицом прямо в пышный бюст Анники, как раз материализовавшейся в дверном проёме.”
(продолжение в среду)

каталонцы, немцы, улица, фантазия