Проспект Диагональ — это барселонская артерия, городская ось, ориентир в географии каталонской столицы. Он пробегает город с юго-запада на северо-восток, придавливая собой почти все крупные барселонские улицы.

С Диагонали начинается познание более современной и более уважаемой местным населением Барселоны. Облюбованные иммигрантами и туристами районы Старого города — Раваль, Готик, Барселонета, Эль Борн – лежат заметно ниже главного городского проспекта. Вплотную к Диагонали прилегают районы более уютные для жизни — правая и левая Эшампле, хоть и туристическая, но всё же почитаемая каталонцами Грасия, дорогущие Педральбес и Саррия.

Я люблю Диагональ за её размах, за велоспедные дорожки и огромные пальмы посредине проспекта, за разнообразие её окружения.

Читать далее

районы, улица

В Барселоне насильники на неё нападали дважды.

Смуглая, миниатюрная перуанка, спортивно сложенная, с чёрными вьющимися волосами и тонкими чертами лица. У неё редкое по нашим временам имя – Милагро, в переводе с испанского означает «чудо», что звучит помпезно и смешно. Друзья зовут её просто Мила.

Как-то 13 лет назад Мила вышла уже затемно с университетских занятий. Читать далее

криминал, перуанцы, улица

С теорией по вождению я возился 4 месяца, но зато сдал с первого раза.

Практику я начал в середине июня прошлого года. Экзамен по ней оказался для меня самым изматывающим испытанием в моей жизни. Первый раз я попытался сдать его после 24 часов вождения в конце июля, торопился получить права к лету, но безуспешно. Через полтора месяца и ещё 11 часов вождения, в октябре, я попытался сдать экзамен опять – завалили на мелочах. В третий раз я чувствовал себя давно готовым и потому поездил всего 5 часов перед следующим экзаменом.

Сдача в третий раз, в конце ноября, проходила на Монжуик и в Оста Франка. Сдавал я с незнакомой ученицей. Экзаменаторша, как оказалось, девушка лет тридцати пяти, опоздала минут на 15. Потом еще 15 минут болтала со своей коллегой.

— Очень приветливая эта девчушка (Muy simpatica esta chica)… — чтобы как-то подбодрить нас, без всякой иронии заметил учитель Антонио.

Наконец, с получасовым опозданием мы тронулись с места. Первой была девочка. Я наблюдал за ней с заднего сиденья. Экзаменаторша следила за девочкой вполглаза, половину экзамена болтала по сотовому.

Читать далее

вождение, испанский, испанцы, районы, улица

В Барселону я сразу прилетел жить. Гостем я здесь никогда не был.

В первый же день мой друг Антон, тогда уже год барселонец, устроил мне экскурсию по городу. Я помню, как мы шли по улицам, и я восторгался всему вокруг. Я трепетал от мысли, что всё это теперь станет частью моей жизни. Мы прошлись по Пассейж де Грассия, поднялись над Диагональю и потом, пересекая левую Эйшамплу, спустились до площади Каталонии.

Впечатлений было так много, что воспринимал я все яркими обрывочными образами — здания с витьеватыми балкончиками и лепниной, парки с пальмами и площади с фонтанами…

Читать далее

самокопание, улица

С моим трёхлетним племянником Хосете я в основном играю, развлекаю его. Моя жена, Паола, и её сестра, мама Хосете, с ним больше строжатся, следят за ним и ухаживают. Соответственно, и воспринимает нас Хосете, как выяснилось, совершенно по-разному. Закрываю я как-то дверь в туалет.

— Оле-е-ег!! – кричит из коридора Хосете.
— Я в туалете, подожди! – кричу ему в ответ.

Слышу, он бежит к туалету и пытается открыть дверь.

— Погоди-ты! – рассерженно шиплю я, цепляясь за ручку двери. – Сейчас выйду!
— Да ничего страшного! (¡No pasa nada!)
— Как это ничего страшного?!? Мне надо побыть одному.

Хосете на пару секунд замолкает в нерешительности и потом обеспокоенно спрашивает через дверь:

— А ты подтираться умеешь? Маму позвать? (¿Sabes limpiarte? ¿Llamo a mama?)

Как вот на него, такого заботливого, потом сердиться?

дети, испанский

От метро Падуа в Сан Жерваси поднимаюсь по лестницам, по виляющим улочкам, дворикам. Кругом всё чисто, ухожено, чувствуется, что район не из дешёвых. Дома на склонах утопают в зелени деревьев. На подъездах бирки «protección official» (государственная защита) – что означает, распродавались квартиры в полцены и, вероятнее всего, по блату с властьимущими.

Где-то на середине холма начинается парк Монтерольс. На его входе табличка: «Холм Монтрольс был частью старинной частной усадьбы с садом и лесом, площадью в 1,94 гектара. В 1947 это место стало публичным парком. Архитектор и управляющий парка Льюис Рьюдор реорганизовал сад, сохранив лишь общую структуру романтической эпохи.»

Читать далее

самокопание, улица

Представьте изучение языка как гору, на которую нужно взобраться. Это не моя метафора, но мне она очень нравится и я хотел бы её дополнить.

Языковая гора вначале очень крутая, но чем дальше, тем более пологий подъём, а ближе к вершине, так и вообще начинается спасительная равнина.

Когда вы слушаете аудио на изучаемом вами иностранном языке, разговариваете, читаете на нём, занимаетесь грамматикой, вы карабкаетесь по горке. Как только перестаёте практиковаться, неумолимо скатываетесь вниз.

Поначалу карабкаться невыносимо тяжело, а скатываться к нулевой отметке обидно быстро. Не позанимались недельку? И вот вы уже едва что-то помните, два слова связать не можете, разбор даже простого предложения вызывает головную боль. Именно поэтому большинство курсов с занятиями один-два часа в неделю не работают. Вы буксуете у подножия горки.

Читать далее

самокопание, язык

(продолжение, начало здесь)

Из «Ассоциации друзей земли» мы вышли со странным чувством долга. Вроде как незнакомые люди для нас кулинарили, а мы им – фигу с оливковым маслом. Увидим ли мы их ещё когда-нибудь? Схема «для этих будут стараться другие, а мы постараемся для третьих» с трудом укладывалась в голове…

По дороге ко второму блюду мы с подозрением присматривались к парочкам на улице. В мероприятии участвовало около сотни человек по всему городу, поэтому в рядах прохожих вполне могли оказаться и другие участники «ночи». Шли мы через всю Грасию до Жоаник, народ как раз загружался в многочисленные ресторанчики – атмосфера была предужинная.

Читать далее

еда, итальянцы, каталонцы, события

Испанцы – как известно, страшные любители покушать, я бы даже сказал, фанатики еды, но барселонскую «Ночь кулинарной страсти» (Noche de pasión culinaria), как ни странно, придумал немец. При помощи группы Фейсбук и почтовых рассылок, Марсель Териете организовал в Барселоне мероприятие, куда завлеклись сотни барселонцев. Я, честно говоря, поначалу завлекаться на групповой ужин не хотел.

— Чего я туда попрусь? Шедевр моих кулинарных изысков — салат с помидором и капустой, специализация на кухне — мойка посуды.
— Там дело не в еде, а в общении! — убеждали меня в один голос Тоби с Ириной.

Идея мероприятия была проста. Ужин разбивался на три части — закуска (entrante), второе (segundo) и десерт (postre). Каждая из них по часу и в разных местах. На два блюда ты приглашался в гости, на третье – гости приглашались к тебе домой. Каждая группка состояла из шести гурманов. Ты вдвоём и ещё две незнакомые пары. Люди подбирались случайно, на каждое блюдо разные. Так за вечер планировалось покушать с 12 новыми людьми.

Читать далее

еда, каталонцы, события

(продолжение, читать начало)

Часть 3. Работа в театре и на улице. Общение с прохожими. «Доктор театр». Сколько часов и дней «статуи» работают и сколько получают? Стиль жизни Вэйна в Барселоне.

Будучи уличным актёром, Вэйн, на самом деле, ощущал себя зрителем. Работа статуей сильно отличается от работы театрального актёра. Роль статуи настолько проста, что не занимает голову, не требует напряжения, поэтому Вэйн мог спокойно и беззастенчиво наблюдать за зрителями с самого лучшего места «в зале». Люди бурлили вокруг него. Он стоял почти недвижим, изучая особенности их поведения. Разные слои общества, разные национальности.

Несколько раз ему удалось съездить с «Красным человеком» на фестивали и в другие страны (Китай, Голландия…). Не то чтобы он стал великолепным психологом, но читать эмоции людей стало проще. Он общался с людьми с помощью едва уловимых жестов и мимики. Посылая им свои позитивные эмоции и получая вознаграждение взамен.

Читать далее

англичане, люди-статуи