Солнце палит так, что хочется поскорее сбросить всю одежду и с разбегу метнуться в море. Толпы народу шлёпают в сланцах от метро Барселонета к пляжу по проспекту Жоан де Борбо. Вот и я, наконец, до моря добрался. В конце июня. Со времени моего переезда вглубь города, море для меня – какая-то фата-моргана: на горизонтах сознания, то и дело рисуются красочные и быстро меняющиеся морские впечатления из прошлого, море вроде бы в сорока минутах езды, но всё же добраться до него в рутине городской жизни никак не удаётся. Мираж дразнит и ускользает. Впрочем, не у всех так. Народ печётся на барселонских пляжах с конца мая. Купающихся не много. Вода, как следует пока не прогрелась. Но мне всё равно – раз уж я тут, надо мокнуть. Да и вообще, стыдно – сибиряк, блин.
Захожу в начале по колено. Брр! Ледяная гладь колышется, лижет мои волосатые ноги. Хочется развернуться и вприпрыжку обратно на горячий песок, но я упорно шагаю вдаль по дну. Вода поднимается выше и выше, пока не достигает плавок. Уй-й-й…. Дальше терять нечего. Обнимаю себя за плечи, делаю ещё два шага и плюхаюсь с головой вглубь. Под водой хорошо и совсем не холодно. Только слегка прохладно. Через несколько метров выныриваю и вижу лишь уходящую вдаль колышащуюся массу, на горизонте плавно переходящую в недвижимое и ярко-голубое небо. В небе изгонутый белый след. Это летит самолёт из какого-нибудь Мюнхена или Парижа, а может из Москвы, везёт новых туристов. Сегодня большинство из них уже будут тут, на пляже. Чуть поворачиваю голову и вижу красавец отель-парсусник “Вела” с ярко жёлтой блямбой солнца на макушке. За моей спиной жёлтая кромка песка и люди-муравьишки, ненасытные к ультрафиолету. Вдруг спохватываюсь – далеко отплыл. С непривычки может и ноги свести. Вода всё же не парное молоко, а я в октябре последний раз плавал. По телу проходит холодок. Разворачиваюсь и энергичным кролем плыву обратно. Махать руками утомляет, но ещё больше утомляет страх. И вот мне уже кажется, что я выдохся. Переворачиваюсь и ложусь на спину. Покачиваюсь на волнах. Когда мне удаётся расслабиться, я понимаю, как мне всё-таки хорошо. Как сильно я скучал по этой безмолвной стихии. По мерному покачиванию, по солоноватому вкусу на губах, по обволакивающему тело холодку и волшебному состоянию невесомости. А ещё по этому одинокому слиянию с чем-то нереально огромным и живым, возможностью прочувствовать пульс планеты. Когда я выхожу на берег, тёплый ветер обдувает моё бледноватое тело. Мне хочется бежать, вскинув руки вверх, крутить колесо и фляги. Высыхающая соль стягивает мою кожу, я чувствую себя перерождённым и готовым опять вернуться в лоно сияющей Барселоны. Работа, дом, редкие вылазки в свет, а в следующие выходные опять, опять на море.

пляж, улица

– Ты помнишь, как наш Энрике порой на ноги встаёт? – спрашивает меня как-то Антон после тренировки.
Я стаскиваю с себя мокрое от пота кимоно. Смеюсь. На джиу-джитсу мы обычно начинаем спарринги сразу на полу, с колен, но наш Энрике – трудновоспитуемый…
– Ещё бы! Достал ваще… – отвечаю. – Вскочет на ноги, выпучит глаза, вытянет перед собой руки а-ля Карате-кид… и норовит сигануть сверху!
– Вот и я о том же…
– Я его обычно терпеливо на пол тяну.
– Можно, и так, но сегодня я с ним иначе справился, – говорит Антон и загадочно улыбается. – Силой внушения!
– Ха-ха, как это?
– Он, как обычно, на ноги поднялся, а я посмотрел на него так в упор и очень серьезно произнёс: “Если ты сейчас не сядешь, я тебя больно брошу!” Он подвис на какое-то время, потом сказал “ладно” и послушно сел. Так дальше пойдёт, ха-ха, так я вообще на расстоянии буду людей расшвыривать. Бойтесь!

джиу-джитсу

Очень забавно тут некоторые – как испанцы, так и латиноамериканцы – прощаются. Они так стараются отразить своё дружеское расположение, что порой банальное расставание превращается в маленькое театральное представление.
– A dé-é-é-é-éu… (кат. пока)– певуче тянет издалека одна подружка другой.
Ударный слог произносится чётко и громко, но с первого “у” звук постепенно гасится, звуча тише и тише, пока не затихнет совсем, словно крик с уходящего вдаль парохода.
– A dé-é-é-é-éu… – отзывается другая девушка. – ¡Hasta maña-a-a-ana!..
Они отчаянно машут друг другу, как если бы одна отправлялась в опасное кругосветное плавание, и обе подозревали, что могут не увидится больше никогда.
– ¡Hasta maña-a-a-ana!.. (исп. “до завтра”)
Потом вдруг в чувственном порыве они могут сблизится, расцеловаться несколько раз в обе щеки, и опять начать прощаться издалека.
– ¡Cia-a-a-ao!..
– ¡Adió-ó-ó-ós!..
– ¡Nos vemos! (исп. увидимся)
– ¡Que vaya bien! (исп. всего хорошего)
Чем лучше было проведено вместе время, тем больший арсенал прощальных фраз пускается в дело. Мужчины тоже обнимаются, похлопывают друг друга по плечу и по спине, пожимают руку обычным способом и потом как в армреслинге. Наконец, расставшись они машут издалека, пока окончательно не скроются из виду.
Приятно вот что – в большинстве случаев все эти прощальные испанские завитушки совершенно искренние. И таким благожелательным отношением проникаешься.

испанский, испанцы, каталанский

Недавно я узнал безболезненный, я бы сказал даже “волшебный” способ шоппиться. Он подойдёт, как для туристов, для которых шоппинг в Барселоне не самоцель, а средство пополнения своего гардероба европейскими марками за умеренные цены, так и для местных, у которых дел по горло, а одеваться всё же как-то надо. Оказывается, у большинства местных марок одежды очень приличные веб-сайты, со свежим онлайн каталогом и возможностью заказа товара онлайн. Zara, Pull&Bear, Massimo Dutti, Bershka, Stradivarius, Oysho – все они принадлежат к группе Inditex и у них работает одна схема заказа. Делается это так: вы из дома внимательно просматриваете сайт нужной вам марки, выбираете, что вам нравится, оплачиваете заказ по интернету и говорите, чтобы вам его доставили в один из магазинов Барселоны. Через некоторое время (обычно пару дней) вы приходите в магазин, быстренько меряете свои приобретения и возвращаете то, что не подошло. Туристы таким образом могут сэкономить своё бесценное время в Барселоне. Поизучав ассортимент товаров и определившись с покупками до начала отпуска, по приезду им стоит лишь быстро заскочить в ближайший к их отелю магазин. Местные – время тоже сберегут (поиск на сайте происходит гораздо быстрее, чем в магазине), а кроме того, нервы своих спутников. Особенно, если эти спутники мужчины!

магазины, туризм, шоппинг

Наверняка, многие из вас проходили мимо этой престранной инсталляции и даже не разглядели в ней произведение искусства. Сооружённое перед олимпиадой 1992 года, как и лицо Барселоны и жопа на ножках, этот стеклянный куб с хламом всё же от них существенно отличается. Находится он на проспекте Пикассо (видимо, неспроста) за забором парка Сьютаделья. Когда проходишь мимо его грязных от дорожной пыли стёкол, испытываешь ощущение дискомфорта и беспорядка, как после стройки или ремонта, когда рабочие что-то корёжили, корячили, а закончив, побросали весь строительный хлам в кучу. Инсталляция так и видилась долгое время мне эдакой старательно отстеклённой от чудесного города помойкой. Но однажды мне удалось разглядеть в нагромождении хлама Замысел, проникнуться ужасом этого просто творения. Не знаю, то ли стеклянный куб попался мне на глаза, когда я был в нужном настроении, то ли вдруг подсознательно мне стало обидно за его неоценённого создателя, но после тщательного разглядывания монумент вызвал у меня довольно сильные экзистенциальные эмоции. Пробитая железной балкой софа, нагромождение домашнего хлама, бессмысленно бурлящая вода – интуитивно я прочувствовал заполняющий меня иррациональный ужас, как если бы я стал свидетелем последствий землетрясения или наводнения. Некой разрушительной стихии, смеющейся над нашим существованием, ставящей его под сомнение, оставляющей за собой вот такие леденяще безжизненные скульптуры, груды дерева, стекла и металла. Никому не нужные, заброшенные и мертвяще-вечные… Помедитировав на возгоревший в моём сознании монумент, я свернул в ворота парка Сьютадельи – лучшее место для тушения экзистенциального пожара путём соития с природой и наблюдения за себе подобными.

места, монументы

В отличие от русской традиции тостования, испанская традиция очень скудна, я бы даже сказал никаковская. Что довольно удивительно, учитывая богатство их винной культуры. Прежде чем выпить первый раз, испаноговорящие обычно произносят простой “salud” (исп. за здоровье), а далее вообще пьют не чокаясь. Настоящие пожелания произносят только изредка, на праздниках или за ужином тет-а-тет. Своей оригинальностью выделяются, как всегда, каталонцы. Их присказку здесь в Каталонии даже другие испанцы и латиноамериканцы используют. Когда каталонцы чокаются, они смесясь говорят “Salut i força al canut!” (“Здоровье и сила в кармане!”), что звучит особенно весело, потому что у многих “сила в кармане” ассоциируется в первую очередь отюдь не с деньгами, как задумывалось изначально…

каталанский, каталонцы, традиции, фольклор, язык

Заходим мы как-то с Паолой в автобус, а я свой месячный проездной дома забыл. К счастью у Паолы оказывается билет на 10 поездок. Мы пробиваем билет на неё и следом на меня. Через пару остановок Паола благополучно выходит, далее я еду на работу один. Отрешённо слушаю аудиокнигу, но минут через пять меня вдруг осеняет – я безбилетник!! Самое худшее – я тупой безбилетник. Проезд оплатил, а доказательства-то у меня нет – билет остался у Паолы. С этого момента я начинаю нервно рефлексировать. С одной стороны, думаю, проверки тут очень редки. С другой, штрафы сейчас повысили и, если поймают, по тупости подарю TMB что-то около 100 евро. Решаю ехать почти до конца, но сойти чуть пораньше. По мере приближения к цели, успокаиваюсь. Говорю себе, что нечего, мол, трусить. Надо воспитывать в себе стойкость и, как боязно бы ни было, ехать до победного конца. Неужели, именно сегодня вот возьмут и проверят? Смешно! Однако, на душе какое-то у меня какое-то гадкое предчувствие. В последний момент я спрыгиваю за одну остановку до моей. Уговариваю себя, что никакой трусости в этом нет. Лучше перестраховаться, заодно прогуляюсь немного, наслажусь летним утром. Двери за мной закрываются, но автобус трогаться с места не спешит. Я гляжу в сторону кабины и вижу, как водитель открывает передние двери, и в них входят два контроллёра, до этого протятавшиеся за навесом остановки. Лица у них по-охотничьи решительные. Они в боевом настрое. Видно, что попадись им заяц, они выпотрошат его голыми руками, оборвут ему уши и будут хлестать ими, разбрызгивая кровь, по лицам честных пассажиров – чтобы никому уже не взбрело деньгу жмотить! Автобус трогается. Я гляжу ему в след, расплываюсь в трансцендентальной улыбке и бодрым шагом иду в офис.

транспорт

Самый яркий, на мой взгляд, фильм о жизни молодёжи в Барселоне сняли французы. Называется он “L’Auberge espagnole” (франц. “Испанский постоялый двор”, 2002 г.). В нём рассказывается история французского студента Ксавьера, который по программе обмена Erasmus приехал в Барселону на год изучать испанскую экономику. К теме его подтолкнул отец, пекущийся о будущей занятости сына. Он не напрасно считал, что вскоре Испании понадобятся хорошие специалисты по их же экономике. Кроме того, после обучения Ксавьеру обещалась работа в франузском правительстве. Впрочем, парня экономика как-то не влекла. Гораздо больше его восхищала его новая барселонская жизнь. Он поселился в квартире с интернациональной компанией студентов и всё вокруг него забурлило-завертелось. Сексуальные меньшинства, мультиязыковая среда, пьянки-гулянки, натянутые отношений с дожидающейся во Франции подружкой (Одри Тату), роман с чужой женщиной. Но что важнее, исследования Барселоны изнутри человеком снаружи, настоящие барселонские улицы, барселонские квартиры, барселонские персонажи – все вы это найдете здесь, а не в каком-нибудь “Вика, Кристина, Бареслона”, где Барселона ограничивается показом красочных открыток местных достопримечательностей (фильм в общем-то неплохой, Вуди Аллена я люблю, но к Барселоне он относится также как Эрмитаж к Тутанхамону – вроде бы и есть связь, но какая-то засушенная и гаремная). Помимо всего прочего в “L’Auberge espagnole” здорово показаны взаимоотношения различных наций евросоюза и терзания молодых людей до 30 лет, ищущих свой жизненный путь. “L’Auberge espagnole” – это также расхожая французская фраза, означающая место, где едят только то, что принесли с собой… Фильм на французском, но в нём также много диалогов на английском и на испанском. Смотреть лучше всего в оригинале. Причём, чем больше языков вы знаете, тем лучше, поскольку много шуток завязаны на игре слов. Но оригинал с английскими субтитрами тоже сойдёт. Не советую смотреть фильм в русском дубляже – мне однажды довелось, ощущение блеклое, шутки стираются. Хотел как-то порадовать русского приятеля фильмом, но только расстроился… У фильма есть продолжение “Красотки”, которое мне даже больше нравится. Там один из друзей Хавьера влюбляется в русскую балерину, и часть фильма происходит в Питере. Однако, к Барселоне вторая часть отношения уже не имеет.

фильмы, французы

Один чёрный пояс по бразильскому джиу-джитсу, давний приятель нашего тренера Хави по Академии Грейси, как напьётся так начинает буянить. И хотя никому вреда он не причиняет, шумит за десятерых.
– За мной тут две недели назад полицию пригнали, – рассказывает он воодушевлённо. – Пытались меня на халяву повязать, я их пораскидал. Веселуха была! Так они напрыгнули на меня вчетвером! Как в фильмах: один за одну руку держит, другой за другую, ещё двое за ноги уцепились. Ха-ха! Так я их за собой всех четверых волочу. Упираюсь, что есть мочи… Думаю, голыми руками хрен меня возьмёте! Тут краем глаза в нескольких шагах позади замечаю тётку в форме – ну подумаешь, а в руке у неё пушка! Да тут как блеснёт молнией. И меня всего как перекорёжит. Искры из глаз сыпятся и боль острая такая в пояснице. Я ещё шаг делаю. И меня второй раз молнией – ж-жах! Остальные-то вокруг меня расступились. Меня дёрнуло резко и я, как стоял, так и упал плашмя на асфальт. Оказалось, у тётки тазер был. Полиция тут недавно на вооружение взяла эту штуку. 5-10 метров вдаль бьёт. Смотри, бля, какие следы оставляет…
Он приподнимает рубашку и показывает поясницу. На ней две почти уже зажившие ранки, словно от вампира извращенца, который вместо нежной шеи предпочитает мясистый бочок.

джиу-джитсу, криминал

В сети много разной информации о главном творении Гауди, но вот откуда взялось имя “Саграда Фамилия” и что оно означает знают далеко не все. Перевод “святое семейство” очевиден. Однако вот мне человеку не регилиозному, он мало что объясняет. Оказывается, святое семейство – это конкретно три библейские фигуры: Дева Мария с младенцем Иисусом Христом и супругом Иосифом Обручником. Существует также расширенная версия Святого семейства, куда также “подмазались” родственница Марии преподобная Елисавета, её сын младенец Иоанн Креститель (не больше не меньше – троюродный брат Иисуса), Анна – мать девы Марии и священник Захарий муж Елизаветы, которого за какие-то видимо шалости упоминают лишь изредка.
Назвать храм “Святое Семейство” очевидно пришло в голову не самому Гауди. Он даже не был инициатором строительства. Базилику задумал и продвигал Каталонский книгопродавец Жозеп Мария Бокабейя, он же основатель и президент “Духовной ассоциации почитателей Святого Иосифа” (Asociación Espiritual de Devotos de San José), того самого Иосифа Обручника – супруга Девы Марии. Отсюда, видимо, и имя церкви – одному Иосифу посвящать церковь было сильно жирно, но и совсем без Иосифа президенту почитателей этого Иосифа было не обойтись. В 1872 Жозеп Мария Бокабейя сгонял в Ватикан и прибыл оттуда вдохновлённый на строительство неоготического храма по имени “Саграда Фамилия”. Поначалу, правда, Жозеп дал проект мурсийскому архитектору Франсиску дель Вильяру, который в своё время работал над горным монастырём Монсеррат. Но мурсиец почему-то с каталонским начальством не поладил и после некоторых мыканий проект передали своему, каталонцу Антонио Гауди, бывшему подмастерью Франсиско по Монсеррату. Гений же перелопатил все чертежи, оставив от изначальной задумки только название и превратив храм в главное творение своей жизни. Имя “Саграда Фамилия” в итоге – всего лишь абстрактное посвящение, а не основная тема храма. Хотя над левым порталом Надежды на фасаде Рождества и представлены сцены обручения Марии и Иосифа, завитушки церкви рассказывают больше о жизни самого Иисуса, чем о его “саградной фамилии”.

культура, места