С Валей и Лёхой мы провели чудесный туристический день с продолжительными прогулками по Барселоне и визитом Космо Кайши (Cosmo Caixa) – огромным интерактивным музеем с научным уклоном. Из музея поехали в сторону Рамблас на метро. Вагон был почти пустой. Доехали с комфортом. Поужинать решили от пуза и бюджетно – в “ешь сколько хочешь” Fresc Co. Набрали еды. Дошли до кассы. Тут Лёха, стал поспешно похлопывать руками по нагрудным карманам.
– Не понял!.. – воскликнул он.
С карманов куртки Лёха перешёл на джинсы, но и их пустота его не порадовала.
– Кошелёк не могу найти, – с бледным видом объявил он.
Положив сумку на сиденье он стал выгребать из неё всё содержимое, потом опять прошёлся по пустым карманам на тот случай, если в них вдруг что-то всё же завалялось. Кошелька нигде не было.
– Я ведь вот только что в метро расплачивался. Ничего не понимаю…
Мы стали дружно восстанавливать видеоряд нашего возвращения из музея. Ни на одном отрезке пути к нам никто не приближался ближе, чем на метр.
– Выпал, наверное, – предположила Валя.
Из кафе мы отправились по следам нашего возвращения из музея. На пересадочных станциях мы тщательно исследовали пространство от вагонов, по лестницам и эксалаторам, до выходов наружу. Всё напрасно.
– Сколько у тебя там было? – поинтересовался я.
– Что-то около четырёхсот евро и столько же в рублях, – вздыхая, сказал Лёха. – Прощай новый ай-пад, прощай… Но ещё хуже другое – кредитки заново получать и права восстанавливать.

кафе, криминал, улица

В 2011 вышел закон запрещающий ходить голым или даже полуголым по улицам Барселоны. То есть, если вы вздумаете показывать то, что детям видеть не следует, вас могут запросто лишить 300-500 евро. То же и относится к расхаживанию в купальнике в значительном удалении от моря. Что касается пляжного нудизма – он положен только в специально отведённых местах (например, на пляже свободы и любви – Марбейя).
Однако, было времечко, и я его застал, когда незажатое в тисках закона самовыражение порождало презабавных персонажей.
Однажды, например, на проспекте Жоан де Борбо я видел длинную колонну голых велосипедистов. Пешеходы останавливались, улыбались, и в спешке пытались выудить свои камеры, чтобы запечатлеть это занимательное шоу.
Многим знаком человек-слон: седовласый мужичок в сандалях и сигаретой в зубах, с внушительным причиндалом, открыто болтающимся при ходьбе.
Была также известная гейская пара, повсюду прогуливающаяся голышом. У одного из парней в тазовой области были вытауированы трусы, так что издали казалось, что он вроде бы и не голый. Его приятель даже виртуальными трусами не обеспокаивался: открыто демонстрировал свои природные достоинства. Говорят, их штрафовали много раз, они откупались и продолжали жить в своё удовольствие. Впрочем, последнее время их не видно. Наверное, деньги кончились.
Интересно, что тотальной эдемской невинности достигают обычно только мужчины. Женщины заниматься урбанистическим нудизмом не особо жаждут (пляжи и топлесс не в счёт).

испанцы, улица

Никогда раньше не видел я очереди на такси. Нормальной такой очереди, метров в тридцать-сорок. А вот на главной железнодорожной станции Эстасьо Санс в Барселоне увидел. Возвращался я как-то из Аликанте в Барселону, вышел из вокзала, да так и попух на месте от удивления. Десятки зелёных огоньков покрывали привокзальную площадь словно светляки поляну. Я знал, что такси в Барселоне очень много, но вот столько и сразу – до тех пор не встречалось. Очевидно, с бешеным наплывом приезжих в столицу Каталонии (даже зимой!) иначе не справиться. Машины то и дело отъезжали с парковки, жадно заглатывали туристов вместе с их чемоданами и, порыкивая, расползались по хорошо освещённым улицам. Несмотря на нереальное скопление такси, людям, однако, приходилось куковать под светом фонарей, ожидая своей посадки. Кому-то сверху, явно очень догадливому, пришла идея сажать людей только в специально отведённом месте, не более чем в пять машин за раз. Приезжие тоскливо мялись в длиннющей очереди, поглядывая на таксистов, нервно покуривающих из машин. Таксисты из своей очереди смотрели на очередь пассажиров. Я смотрел на тех и других и думал, что к счастью никто из них не знал имени изобретателя этой схемы посадки, иначе бы ему закикалось до дрожи.

транспорт, улица

Сейчас в Барселоне уже потеплело, но вот мне вспомнился один февральский день, и я решил о нём написать… Выскочил я тогда на обеде на улицу, а там шёл снег. Для Барселоны снег, как можно догадаться, штука необычная. И хотя за последние три года я видел его тут уже дважды (привет, климатические сдвиги!), положительные эмоции он вызвал у меня впервые. Морозная свежесть бодрила. Лицо горело. Поначалу я стучал зубами и тихо по-испански проклинал февральские “плюс два”. Пожив в Барселоне, я уже привык думать на местном и одеваться легко, без шапки и свитера, лишь в пальто поверх рубашки. Чтобы согреться, я побежал, и вскоре даже стал получать какое-то извращённое удовольствие от уличного холода. Ощущение того, что промозглый ветер обжигал мне кожу, но внутри кровь кипела и мне всё было ни почём, такое болезненно знакомое с детства, привело меня к состоянию схожему с эйфорией. Руки у меня мерзли, в шею задувало, но сам я расплывался в улыбке, искренне радовался близкому нулю. В голове была ясность, и ещё я вспомнил детство и дом. Я вспомнил, как ходили мы с отцом на “большой круг” в 15 километров, через старое кладбище в лес на лыжах. Как шли мы там между могилок с крестами и полумесяцами, как неслись по склону между берёз, как пролазили под теплотрассой, как переходили замёрзшие болота, и как пили из ледяного ручейка. И возращались мы вдоль железнодорожного полотна. Было холодно, ноги леденели, и приходилось сжимась и расжимать пальцы в ботинках, чтобы согреться. Зато дома меня ждала тёплая ванная и горячий чай и, самое главное, вкус к жизни. В детстве я очень любил зиму, ледяную горку на погребе, подснежные ходы, которые мы рыли с друзьями, и снежные мотоциклы с лодками, которые мы лепили на пустыре за домом. С возрастом я к зиме охладел. Появились другие интересы и пристрастия, которые с зимой сочетались плохо. Например, гулять с аудиокнигой, наблюдая за городом. Однако трудно объяснимая (особенно испанцам) сибиряцкая любовь к ветерку, морозцу, экстриму во мне до сих пор теплилась. В тот февральский день в Барселоне я её почувствовал. Порадовался я, понастальгировал на прогулке, но и с не меньшей радостью подумал, что через день на небе опять зажгут солнце и вся бледнота с асфальта сойдёт. Что мне было лучше совсем без холода. Что иначе было сейчас.

погода, русские, улица

Обеденное время. День будний. Хотя на небе полно облаков, без солнцезащитных очков постоянно щуришься — солнце яркое-яркое. После офиса на улице свежо. Направляешься бодрым шагом на проспект Луис Компанис в аллейку возле триумфальной арки. Забираешься на травку и усаживаешься под пальмой. Ствол у пальмы кучерявый, какие-то червеобразные отростные из него торчат. Вешаешь на один из отростков свой пиджак. Попугайчики над головой чирикают. Достаешь салат в пластиковой упаковке из “Меркадоны”, пакет “Гаспачо”, умиротворённо поглощаешь свою дневную добычу. Затем растягиваешься на травке, разве что туфли не снимаешь.

Читать далее

погода, улица

– Эй, мужик, как считаешь, можно тут припарковаться? – спрашивает Энрике у скучающего на входе бармена.
– Да, пжлста. Вот если пару метров вперёд, то не советую.
Энрике ставит машину. В баре его уже ждёт приятель. Они славно обедают. Выходит, а машины нет. Первая мысль: “спёрли, бля…” Подумав здраво, решает поискать талон. Так и есть – уволокли на кране за неправильную парковку.
– Сейчас в Барселоне вообще беспредел, – рассказывает мне Энрике. – Развелось этих падальщиков. Понакупили, понимаешь, кранов и курсируют целыми днями по районам. На каждый райончик под два три грузовичка с кранчиком (grúa). Чуть не так припаркуешься и пяти минут не пройдёт – уволокут твою тачку. Им теперь даже полиция не нужна. Подъезжают – чик, чик! – пару фото сделают на сотовый, быстренько загузят твой транспорт, пока тебя нет, и привет-прощай сто пятьдесят евро. Причём, столько стоит только “услуга” увоза. Плюс в полиции штраф 60 евро. Если сразу платишь, то скидка 50%. Долбануться сервис! (исп. vaya servicio)

транспорт, улица

Грохот, будто рушится здание. Шум дождя. Ревёт, как у подножия водопада. Ветер завывает. Утро, на работу скоро, а вставать не тянет. Кутаюсь под одеялом. Лишь стихает дождь, осторожно выглядываю в окно. Небо там серое-серое… проваливаюсь в нём взглядом, будто в жидком бетоне. Дороги, тротуарная плитка, фасады и стены зданий — все темноё и готичноё. Читать далее

погода, улица

29 марта в Барселоне проводилась глобальная забастовка (на кат. “vaga general”). Выражалось организованное недовольство антикризисным мерам правительства, ущемляющим интересы простых трудящихся. Толпы народа вышли на демонстрацию. Весь день над городом жужжали вертолёты. Кто-то, правда, отсиделся в офисе, не желая терять день зарплаты. Кто-то удовлетворился коллективной прогулкой с транспарантами. Но были и те, кто творил революцию…
…Тройка косматых парней выскочила на площадь Риус и Таулет. Жертва священной миссии была яснее лампочки: прямо напротив башни с часами белела нарядная, с нахальным, словно оскал, балкончиком обитель зла, где располагалась городская администрация. Парни энергично выгребли ворох разной дряни из серого мусорного бака на углу, подтащили поближе к окнам ненавистного учреждения и, искренне веруя в высокии цели своей вендетты, подожгли вонючую кучу. Огонь расходился медленно. Маленькое пламя потихоньку лизало грязные тряпки, пластиковые мешки с отходами – до священного пожарища народного гнева мусорному костерку пока было далеко. Опалённая дрянь повалила густым белым дымом.
– ¡Pu-eblo u-unido, jamás será ven-cido! ¡Pu-eblo u-unido, jamás será ven-cido! (исп. “Сплочённый народ непобедим!”) – дружно принялась скандировать троица.
Взгляды их были направлены к восьмиглазой морде мерзотного капитализма, то есть… беленькому фасаду администрации. Вдруг из какой-то подворотни на площадь выскочила старушонка – седые растрёпанные волосы, халатик, тапочки, а в руках КЛЮКА. С неожиданным проворством она подскочила к троице.
– А-А-А-НУ-КА ПШЛИ ПРОЧ-Ч-ЧЬ! – хрипло заорала она им, да как огрела одного активиста палкой по башке.
БАМЦ!
– Да ты чего, бабуля!
БАМЦ!
– Ай! Да мы же за таких, как ты, радеем!
БАМЦ!
– Пошли прочь! Придумали же!! Мусор у людей под окнами жжжечь! Пшли! Пшли! Идиоты!!
БАМЦ! БАМЦ! БАМЦ!
Поджав хвосты, активисты бросились наутёк. БАМЦ! БАМЦ! – подгоняла их старушонка…

события, улица

– Кхэй, хээй, хэээээйййй!! – приглушённо донеслось с улицы, и я проснулся.
– Эйрххххх!! Хы! Ха-ха-ха-ха!!! Хрррр!
До переезда я жил в тихой части Эйшамплы, да ещё в комнате без окон, разве что из дворика порой доносились шумы, и то не часто. Теперь же я забрался в самую барную зону Сан Жерваси. По выходным народ сюда выползал принять на грудь, расслабиться после рабочей недели, покричать всласть:
– Аора беньго-о-о! (исп. “сейчас приду”)
– Беньга-а-а!! (исп. “давай”)
– Люсии… люсиит!! пшьии!!
Окна в квартире были хотя и пластиковые, но, как и везде в Барселоне, одинарные. Глушили они шумы плохо. Речь вместе с другими звуками врывалась в спальню в искажённом, извращённом виде. В сочетании с пьяным ночным бредом она окрашивала ночь в головокружительные сюрреалистические тона.
– Кломбб йу-у-у-у!! Йу-у-у!! А-алэ-э-э, алэ-э-э-алэ-э-э!.. Бьи-и-и, бьы-ы-ы-ы…
– Ауть! Брауть! Блавыть!
– О-о-омбре! О-о-омбре! Но-но-но-но! Ке ба… ке ба… ке ба!!! (исп. “Мужи-ик! Мужи-и-к! Не-не-не! Каво, каво, каво!)
Цок, цок, цок, цок!..
– А лас синко! Дос-дос-дос… (исп. “В пять! Два, два, два…”)
– Бдрбурлпрл упр… – бурлил пьяными ночными страстями людской котёл.
Я поднялся с кровати, подошёл к окну и открыл его. В комнату ворвалась предутренняя прохлада и свежесть. В тусклом свете фонарей я различил группки народа по углам у входов в бары.
– Пито!! А донде бас!? (исп. “Пито! Ты куда!?”) – выкрикнул какой-то паренёк.
ВЖ-Ж-Ж!! ВЖ-Ж-Ж! ДР-Р-Р-Р! ВЖ-Ж-Ж-Ж!! – приехал мусоровоз.
– Нинья-я-я-я, но савиа ке эра эсо!! (исп. “Детка, не знал, что в том было дело!”)
– Бурл блув! Йап дадун! Анда… йа… аамигпл айнинай умба дидо!
– Лоюлипаблипо! Э трабахадо… чико-о чико-о, о-омбре, айи айи хенте…
– Ико-о ико-о аси ме пего мате!..
Я закрыл окно, взял из ящичка беруши и запихнул их поглубже в уши. Шумы прекратились – мир словно замер в моём сознании. Будет время и я пойду шуметь и развлекаться, летом почаще, а пока – впереди меня ждал ещё один спокойный и творческий выходной.

бары, быт, улица

Ох… как же меняется настроение, как же хочется выбраться из бетонной коробки, где весна лишь едва ощутима, и бодрой походкой двинуться в парк. Вдохнуть март полной грудью. Гулять, наблюдать за людьми, наслаждаться всё ещё робким, но уже набирающим силу, весенним солнцем. Прохладный ветерок гоняет листья по дорожке. Вместе с ним все проблемы, ещё ночью порождавшие тяжелые образы, становятся какими несущественными и обязательно разрешимыми.
– Чута, чута.. ала! – кричит высокий мужчина худенькому мальчишке неподалёку.
Мужчина пинает серый мяч, и мальчишка ловко принимает пас. Рядом с ними неуклюже топчется девочка двух-трёх лет в коричневой курточке и белых нарядных колготочках. Во рту у неё соска, а в глазах неподдельный детский интерес к окружающему миру. Миру, пока ещё очень доброму и светлому, бережно охраняемому родителями.
Птичка свистит на одном дереве, на другом ей отвечает соседка. Позвякивают посудой в открытом кафе неподалёку. Едва уловимый запах кофе струится в пропитанным цветущей зеленью воздухе. Повсюду ходят счастливые, расслабленные люди. За последнюю пару недель они постепенно перелазят из пальто и курток в легкие водолазки, пиджаки, толстовки. Отличие от лета всё еще очень заметно – девушки по-прежнему в джинсах и брюках, лишь изредка встречаются смелые и отчаянные, уже оголившие побелевшие за зиму ноги. Старички ходят в куртках и с шарфами. Туристов всё ещё маловато. Даже на Рамблас – куда меня тянет после парка – не так чтобы не протолкнуться. Места хватает всем. Высоко в лучах солнца сияет Колумб, люди загружаются в прогулочный катер, а я думаю, что все-таки здорово чувствовать себя словно в отпуске, при этом никуда не уезжая. Вместе с Паолой мы идём по мосту в сторону торгового центра Мэри Магнум и порта Велл. По пути, для пущего погружение в отдых, я делаю туристические фотографии. Мы сливаемся с толпой счастливых приезжих. В торговом центре народу не много – скидки уже закончились. Очередь наблюдается только в кафе “ешь, сколько сможешь” Fresc Co, даже несмотря на то, что оно замуровано на первом этаже. Мы поднимаемся наверх, на терассу, в ресторан с видом на море и на Монжуик. Там пакистанцы подают нам зелёный салат с креветками, паэлью, белое сухое вино. Счастливые и яркие моменты в цветении мартовской Барселоны… Так хочется запечатлеть, прочувствовать, запомнить, нести их словно талисман, защищающий от каких бы то ни было ненастий, обязательно ещё поджидающих нас на долгом жизненном пути.

отношения, погода, самокопание, туризм, улица