Даже барселонской мягкой зимой хочется думать о лете. Вспоминается. Сижу я как-то в июле с одной очень хорошей девушкой на лавочке на площади Каталонии. У девушки чемодан с вещами, плюс сумка рядом на скамейке. Вдруг сзади подскакивает явный пакистанец спрашивает быстро-быстро какую-то хрень. Не могу разобрать. Переспрашиваю. Тот опять что-то бубнит себе под нос. Весь какой-то нервозный, торопится. Выясняется, он ищет отель хрен пойми какой. Отвечаю, что понятия не имею, где тот находится. Пакистанец быстро улепётывает.
– Осторожнее, смотрите назад, – слышится тихий голос сбоку.
С нами рядом сидит другой пакистанец. Я его сразу не заметил.
– Следите за сумкой, – говорит он нам. – Эта банда давно тут промышляет. Один отвлекает, другой ворует сумки.
И правда, что я, что моя спутница полностью отвлеклись на искателя отелей. В сторону сумки мы и не смотрели. Только чудом у нас ничего не спёрли.
– Откуда вы? – спрашивает сосед.
Рассказываю. Выясняю кое-что и о нём. Джунет живёт в Барселоне уже девять лет. Работает в продуктовом магазинчике. Раз в год ездит в Пакистан к своей семье.
– Моя жена не хочет здесь жить. Не нравится ей Европа. А дочурке моей уже десять лет. Вот, смотри, она у меня тут, всегда со мной.
Джунет достаёт мобильник и показывает мне на нём тёмную худенькую девчушку по колено в мутной воде и с петухом подмышкой.
Роюсь...
