На одной из сетевых встреч я познакомился с каталонцем Сержи. Пришёл он на такое мероприятие впервые и был отчаянно дружелюбен со всеми. В баре мы разговорились, и он немного рассказал мне о своей судьбе. Ему 36 лет, из которых 16 лет он провёл в браке. Пока они с женой были молодые, двадцатилетние, всё было хорошо, но с годами они поменялись и понимание куда-то растворилось. Последние годы они, если и ходили куда, то по раздельности, но чаще сидели дома ‒ чужие друг другу ‒ занимались каждый своими делами. С апреля этого года они окончательно разошлись.
‒ Поначалу было очень одиноко, ‒ делился со мной Сержи. ‒ Я никак не мог перестроиться. Всё думал о Монси, о нашем браке, правильно ли мы поступили. Что дальше? Мне ведь уже далеко за тридцать. Сейчас вот начал ходить на разные ивенты. Расширяю круг общения. В новые отношения я пока не хочу кидаться. В начале надо научиться жить одному…
‒ Не переживай, ‒ сказал я. ‒ Скоро у тебя начнётся другая жизнь. В ней тоже есть своя соль. Тебе понравится.

люди, отношения

С Джессикой я познакомился в Барселоне на террасе четырёхзвёздочного отеля Barceló Raval. Она тараторила на ломаном испанском, а когда я узнал, что она из Нью-Йорка, мы переключились на английский, и речь её ускорилась ещё вдвое. У Джессики необычная судьба. Её родители ‒ отец колумбиец-итальянец, мать мексиканка-ливанка ‒ прожжённые хиппи. Они кочевали по американским континентам и повсюду таскали за собой своё чадо. С самого рождения Джессики добрые папа и мама обкуривали её марихуаной, кормили ЛСД и прочими средствами для просветления. Когда Джессике исполнилось 8 лет, она научилась избегать родительских экспериментов, а потом и вовсе сбежала из дома. К тому времени у неё уже развилась занятная форма дислексии: когда она смотрит на текст, буквы у неё перед глазами прыгают и прочитать ничего не возможно. Кроме того, её поле зрения ‒ лишь 15-20% от зрения нормального человека, как будто смотришь в свёрнутый лист бумаги. Тем не менее она умудрилась закончить колледж и художественный факультет какого-то университета и стать оплачиваемой художницей-абстракционисткой. Она устраивала выставки в Нью-Йорке, у неё есть клиенты в Дубаи. Она может позволить себе колесить по миру и, хоть и скромно, но жить на своё искусство. Она увлекается фольклорными танцами, йогой, бывала в Москве, жила в Турции и недавно перебралась в Барселону, где особенно дружественны к инвалидам. Джессика уже оформила себе субсидию и нашла группу людей со схожими физическими недостатками.
‒ Врачи говорят мне ходить с тростью и в очках. Я им отвечаю: не пердите в стетоскопы! Пусть я натыкаюсь на стеклянные двери, но калекой я не буду!
Джессика ‒ отличная подруга по вечеринкам. Всегда бодра и жизнерадостна. Пусть в жизни она не прочла ни одной книги, её неуёмный дух продолжает будоражить людей незаурядными художественными образами.

американцы, инвалиды, люди

Как-то в Harlem Jazz Club был концерт, где лихо наигрывали самбу, бачату и, конечно, сальсу. К полуночи народ разогрелся, плясал вовсю. Особенно выделялся в толпе один высокий загорелый испанец в белой рубашке с коротким рукавом и белых парусиновых брюках. Настоящий мачо. Он слонялся по танцполу, выискивал одиноко стоящих красивых девушек и вытаскивал их танцевать. Танцевал он шикарно. Грациозно вёл партнёршу, обвивал свою шею её руками, отклонял назад, обвив ей талию, но главное ‒ кружил, вертел, раскручивал в немыслимых “па”. Без всякого алкоголя, без единого слова, умением и мастерством он умудрялся вскружить девушкам головы. Они таяли в его руках, светились от счастья. А он, надо сказать, вёл себя очень корректно, в страстном танце, с неизбежными интимными соприкосновениями, порой считанными миллиметрами между губами, он продолжал быть исключительно танцором ‒ никаких бессмысленных приставаний к первой и каждой. Он был король в царстве сальсы и, возможно, подыскивал себе королеву.
Позднее я познакомился с ним лично в баре 7Sins. Оказалось, никакой он не испанец, а турок. Зовут его Сайгн. Танцует он уже 15 лет. Сейчас он раскручивает свой проект по организации увеселительных мероприятий в Барселоне. Я с удовольствием посещаю его мастер-классы по бачате и сальсе и не перестаю восхищаться его умению осчастливить любительниц латинских танцев.

клубы, люди, сальса

Милая и весёлая блондинка Скайсте приехала в Барселону из Литвы. Она не хотела оставаться в Вильнюсе летом и перерыла весь интернет в поисках работы в Западной Европе. В итоге она устроилась частным преподавателем фортепиано и русского языка в богатую семью итальянцев. Дедушка Скайсте был русский, и хотя с родителями и друзьями она говорит только по-литовски, русский у неё на очень хорошем уровне, и она жаждет его улучшить. Так мы и встретились.
‒ Знаешь, вчера я так устала, физически и моралически, ‒ сказала во время нашей прогулки Скайсте, посмотрела на меня и улыбнулась. ‒ Что?
Я рассмеялся, объяснил ошибку. Она не часто путалась, но порой выдавала неожиданные перлы. Зачастую она тут же спохватывалась, сказав что-то не то, и смеялась вместе со мной. “Через два часа только буду иметь пищу”, “Мой друг пил вина, поэтому не мог ехать…”, “У нас в Литве чай пьют, чтобы не чувствовать засухи”, “Ездила на Монсеррат, так сгорела голову, потом два дня не могла чесаться”, “Этот напиток, он алкоголичный?”, “Они там всё время хохотают!” Вместе со Скайсте я познакомился немного с литовским языком. Оказывается, “Винни-Пух” у них “Мике Пукуотукас”, верблюд ‒ “купракугарис”, и вообще большинство слов ни на что не похожи, хотя есть чуток переделок: “кайфус”, “помидоркас”, “огуркас”. Очень весёлый получился культурный обмен с представительницей такой незнакомой мне страны, хотя и настолько географически близкой к моей родине.

литовский, литовцы, люди, русский

Стою пассивно курю с моей литовской приятельницей Линас на выходе из Harlem Jazz Club. Подскакивает к нам шустрый симпатичный паренёк лет двадцати пяти. “Hashish? Marijuana? Cocaine?” Настойчивый такой, отрицательный ответ его не устраивает, болтает о том о сём, видно ему моя белокурая приятельница понравилась. Я давай над ним подшучивать. Он лихо шутки парирует. Я, конечно, не упускаю шанс познакомиться с ярким персонажем Готика. Как выяснилось, зовут товарища Руми, родился он в Пакистане, но полжизни провёл в Европе.
‒ I hate Pakistan. Fucking country!
Долгое время он жил в Лондоне, промышлял торговлей кокаином там. Накопил фунтов на счёте и перебрался в Германию, пожил немного в Голландии. Даже в Москву на разведку ездил.
‒ Moscow is cool. Many good things there. I like Russian people. But your country’s dangerous.
Говорит, он хотел бы в России остаться, да с его ремеслом у нас сложно. В Испании он уже несколько лет (“Police not a problem!”). Через своего влиятельного брата он сделал себе британский паспорт и сложностей с документами у него нет. В выходной день, по его словам, на кокаине для глупых туристов он зарабатывает до 1000 евро, а в будни, на травке, у него выходит 150-200. Сам он своё добро не курит и не нюхает.
‒ Only drink, ‒ говорит он и затем добавляет с горькой улыбкой: ‒ Fucking life! I hate it! Money not a problem. But I don’t have friends. No friends in fucking Spain.
В клуб он входит, как свой. Угощает нас напитками, потом мы ещё долго пляшем с ним, Линас и негром из Гамбии на полупустом танцполе.

клубы, криминал, люди

Наши известно о каком отдыхе мечтают: Турция, Таиланд, Египет, да вот ещё последнее время Барселона. То есть, главное понежиться на пляже, поплескаться в солёной воде, немного повтыкать на достопримечательности. То и понятно. Но о чём тогда мечтают каталонцы? У них своего моря хоть уплескайся. А каталонцы ищут более изощрённые радости. Кто-то отправляется в тур по Китаю, кто-то по Индии прибивается, а мой знакомый Марти, инженер-проектировщик дорог, в сентябре едет в ЮАР. Там он три недели будет жить в местной семье, ежедневно по три часа будет заниматься английским на курсах. Всё мероприятие, включая трёхразовое питание, обойдется ему в 1000 евро, плюс билеты 700 евро (20 часов перелёта с пересадками!).
“Пять лет я с девушкой встречался, – говорит Марти. – Теперь вот один. Устал я от постоянных отношений. Хочу делать, что мне хочется. Реализовывать самые смелые мечты, которые раньше всё как-то не реализовывались…”

каталонцы, люди, отношения, туризм

Есть у меня каталонский приятель Рауль, большой фанат сайтов знакомств. Постоянно находит себе там новых любительниц испанской экзотики.
– Олег, ты не представляешь, как мне нравятся твои соотечественницы! – как-то заявил он. – Красивые, образованные, раскрепощённые…
Обычно у него краткосрочные знакомства, но случаются и более длительные отношения.
– С Машей я год встречался. Чудо, а не девушка… Блондинка с голубыми глазами. Мировую экономику изучает, спортом занимается, пять языков знает, и отец у неё нефтяной магнат.
Некая Женя умудрилась задать Раулю такой класс, что поразила даже его искушённое испанское воображение:
– Звоню я, значит, к ней домой, в руках у меня букет роз, настроение приподнятое. Дверь открывается, и там она – на стройном, загорелом теле только шёлковый халатик и тот расп(ах!)нут… Хватает меня пальчиками за ворот и без лишних слов втягивает в квартиру…
А что? Рауль – парень не промах. Как сказала одна моя русско-американская знакомая: “Spanish men are hot!” Чернявый, симпатичный, спортивный, на дорогих машинах ездит. О таком многие бы мечтали!

испанцы, люди, отношения, русские, секс

На очередной тренировке появляется новенький. По-испански не говорит. Джорди для него старается, пытается ввинтить английские слова:
– Берешь его за этот, как его… белт!.. белт? блэнд? болд?..
Подхожу, спрашиваю “откуда?” Выясняется, что из Австралии, зовут Пол. Работает на шхуне коком. Команда 18 человек. Находятся в круизе по Средиземноморью. Остановились в Малаге. Вот, заехали в Барселону на пару недель. Не хочет терять навыки борьбы, тренируется, где придется. Куда дальше, пока не знает. Может, прокатятся по островам.
– Ещё год и брошу, – говорит Пол. – Надоело. Уже 8 лет в море. Хочу, кстати, про Транссибу проехаться. Очень интересно. Поезд – что-то новенькое.

австралийцы, дзюдо, люди, моряки

Мой коллега Даниэль – настоящий гражданин мира. Отец – итальянец. Мать – австралийка. Жена – англичанка. Всё детство провёл во Франции. Долгое время жил в Австралии. Несколько лет в Италии. Годы в Англии. Сейчас обосновался в Барселоне. Дети его будут уже каталонцы.
– Ну чисто по паспорту, ты ведь итальянец? – спрашивает у него англичанин Тим.
– Как это по паспорту?! – вспыхивает Даниэль. – Я и есть итальянец!

итальянцы, люди