Середина октября. В Барселоне уже прохладно, но в эти выходные немного потеплело — что я рассматриваю как отличный пинок под зад, чтобы, наконец, слазить на холм Кармель, куда я давно собирался. Гугл показывает, что на холме есть огромный парк Гинардо. Когда ко мне в гости приезжал Макс, бывший иллюстратор блога и знатный московский бегун, мы разок бегали с утречка в горку, но не добежали даже до половины холма. Нам показалось, что дальше хорошей дороги нет, а бегать по пересечённой местности слабо даже московским бегунам, не говоря уже о барселонских блогерах, пусть даже и занимающихся джиу-джитсу.
Но я точно знал — наверх стоит взобраться. Я видел шикарные снимки Барселоны, а легенды гласили, что сделаны они были оттуда — с вершины холма Кармель.
В субботу решаю — пойду на разведку. Но побаливает голова, поскольку накануне я виделся с венесуэльским другом из Нью-Йорка, ужинали вместе, шатались с компанией друзей по барам в Грасии, запивали вино коктейлями. В итоге, я весь день канителюсь и выбираюсь из дома в своём репертуаре — к восьми вечера, когда на улице уже нагло смеркается. В рюкзаке зеркалка, нетбук, блокнот — затарился по полной. Да только матерюсь про себя. Кого я там будут фотографировать в темноте? Что разгляжу? Стоит ли вообще «десантироваться» в такие дикие места так поздно? Паола заботливо предостерегает, что район там ночью так себе, не слишком безопасный. Спасибо, родная.
Поднимаюсь по улице Кастильехос. Людей мало и те какие-то экстремисты: кто-то уже перебрался в куртку, сапоги, будто на дворе зима, а кто-то всё ещё в шортах, футболке и сланцах, словно пытаясь продлить лето. За шоссе Гинардо уровень улицы резко повышается, и я упираюсь в стену из зелёного кирпича. В стене проход и эскалатор, что очень в духе Барселоны — казалось бы, какое ещё искусство на отшибе? И вдруг эскалатор в зелёной стене посреди улицы. Приятно. Я медленно качусь на эскалаторе спиной вперёд, гляжу сверху-вниз на Кастильехос — длинную линию с фонарями, как-будто уходящую к морю.
Пока я телепаю вверх по улице, кругом окончательно темнеет. Пучу глаза, чтобы запомнить хоть что-то. На крыльцо полупустого ресторанчика выходит парень, упирает руки в бока и обводит улицу хозяйским видом. На лице его читается: «Пацан, кажется, ты не с нашего района».
Колледж Кардинала Спинолы по дороге обнесён железным забором, все окна закрыты жалюзи. В эти часы даже сторожа не видно, площадка у колледжа — прибежище теней. Авеню Маре де Деу де Монтсеррат — последняя крупная улица на моём пути. На перекрёстке ярко светится в ночи бензоколонка Repsol. После неё на улице Весёлого Франциска (Francisco Alegre) нет даже фонарей. Видимо, Франциску по душе был чёрный юмор… Я прохожу мимо мертвецки тихой Виллы здоровья (Villa de la Salud) и Дома престарелых (Residencia geriatrica), из окна которого выглядывает демоническая старушка. На улице Будапешт дорогу мне перебегает чёрный кот, его чуть было не давит чёрный Сиат. Красный стоп-сигнал машины, удаляясь, недобро светится в темноте. Я стараюсь не обращать внимания на знаки.
Моя цель — вершина холма.
Улица заканчивается благоустроенным двориком с несколькими трёх-четырёхэжтажными домами и парковкой такого размера, что сразу понятно — на каждую семью в этих краях предполагается по меньшей мере три машины. Для тех, у кого машин меньше трёх, откуда-то снизу ходит современный фуникулёр. Местные в этот час возвращаются домой, кто-то пешим тащит сумки, кто-то выгружает их из машины — магазинов на таких высотах не строят. Чуть ниже смотровой площадки стоит дом с обширной террасой, кучей параболических антенн и каталонским сепаратистским флагом. Вот что значит сепаратист в душе — мало ему, что забрался так высоко на гору от людей подальше.
Именно сюда мы добегали с Максом. Но я хочу гораздо выше. Казалось бы, чего мне неймётся? Отсюда и так неплохо видна Барселона. Особенно привлекает взгляд Торре Агбар, как новогодняя ёлка сияющий лампами в ночи — у основания красный, кверху, сливаясь с морем и небом, тёмно-синий. На его кончике маячит красный огонек, а выше в небе ему вторит огонёк на самолете, заходящем на посадку.
Я отвожу взгляд от панорамы, разворачиваюсь и иду по дорожке в темноту. Наверх. В парк. Возле тропинки на парапете сидит странная парочка — не то наркоманы, не то инвалиды, когда разговаривают, как-то странно тянут слова, лица у обоих перекошенные. На перекрёстке не хватает былинного камня: «Направо пойдешь…» Иду налево. Тропинка добротная. Ни одного фонаря, чёрт побери… Сверху в темноте кто-то пробегает по лесу. Я ускоряю шаг. На очередном повороте в просвете между чёрными силуэтами деревьев вижу небо и краешек Барселоны. Из-за поворота вышагивает целая компания, человек семь с волками собаками. Слегка напрягаюсь. Проходят, оживлённо говоря на каталанском, и я опять увязаю в тишине наедине со своими мыслями. Парк и правда огромный, думаю, к тому же я в нём никогда не был…
Наконец, выбираюсь на какую-то совершенно тёмную площадку, которая отлично подошла бы для ведьминского междусобойчика. Там четыре бегуна делают вид, что разминаются, задумчиво тянут ноги о лавку, впившись взглядами в ночную панораму города. Отсюда просматривается всё побережье вплоть до изгиба береговой линии на Масноу и Премиа-де-Мар и направо до Монжуика, который заслоняет собой порт.
Захватывает дух. Но я уверен — может быть ещё лучше.
Какое-то время иду по темноте вверх. Гравий шуршит под ногами. Пиликают сверчки в ночи. На дороге вырастает пара парней, молчаливых и злобных на вид. Один проходит так близко, что задевает меня плечом. Не останавливаясь, идут дальше. Где-то внизу в городе, словно напоминая об опасностях, начинает выть полицейская сирена.
До вершины остаётся совсем немного.
Роюсь...
