(продолжение, начало здесь) “Три часа ночи. Я подношу мокрое полотенце к глазу, распухшему от удара соском. Сижу с четырьмя немцами на пластиковых стульях на крыше под пляжным зонтиком, который мы пристроили на бетонном парапете. Моросит дождь.
– Хо-хо-хо, Роуль, ты уж пердон-нас, что мы тебя перепугали, – говорит Ганс, парень Анники, – уж и право, не хотели. Девчата тебя очень порекомендовали.
– Говорит, ты гут шпанец, – добавляет Стефан, парень Джудит. – Другим одно едва надо, а ты просто есть друг. Просто показать город с дома! Вот мы и вышел.
Ганс протягивает мне бутылку пива, и я не отказываюсь, это уже пятая за ночь.
– Пей-пей, а то переволновался тут в ожидании, – приговаривает Анника и ехидно подмигивает мне. – Наш баварский Hefeweizen лучше вашей Estrella?
– Estrella?! – восклицает, морщась, Стефан. – Урин!!
Я пожимаю плечами. Мне больше нравятся коктейли, но нет желания спорить. Вообще, сижу какой-то весь безжеланный. Действительно переволновался. Хочется расслабиться и насладиться компанией, без всяких задних мыслей. Вид ночной Барселоны к этому располагает.
– Ещё баварской колбаски? – интересуется у меня Джудит.
Я рассказываю немецким гостям о Барселоне, указывая то на одну, то на другую точку её “звёздной” карты. Про переулки Готик, трансвеститов Рамблас, ресторанчики Раваля, ночные клубы порта Олимпик и Барселонеты, террасы пятизвёздночных отелей, площади Грасии, дискотеки геометрически правильной Эйшамплы. Немцы делятся со мной историями о их родном Мюнхене, как оказывается, тоже довольно живом и молодёжном городе. Когда уже начинает светать, остаёмся только мы с Гансом.
– Ты ведь не думаешь, что я поверил в этот бред с “гут шпанец, просто друг”?
Я напрягаюсь и покрепче сжимаю бутылку. Ганс смеётся.
– Не печалься, – успокаивает он меня, похлопывая по плечу. – Я таким же до Анники был. Ненасытным… но вот, как сошлись мы, так никого больше не надо.
– Она да, что надо… – говорю я, потирая глаз.
– За неё хоть кому бошку оторву! – твёрдо заявляет Ганс, и потом добавляет помягче: – Но тебе нечего бояться. Ты безобидный…
И так мне тошно становится от этого его “безобидный”. Такое бессилие и импотенцию я чувствую, словно этим словом подытоживается всё моё неудавшееся сексуальное похождение, что я спешу проститься с Гансом и спускаюсь с крыши. До дома я бреду пешком. По дороге жалость к себе сжирает сама себя, в пустой от усталости голове крутится всего одна мысль – неплохие ребята эти немцы…”
Мы с Раулем допиваем свои коктейли, расплачиваемся и поднимаемся с мест. Жёлтыми огнями горят башни площади Испании, между ними вдали виднеются магические фонтаны и Музей искусства Каталонии.
– Я на той волне даже к Маше хотел вернуться, чтобы постоянное что-то начать, – подытожил Рауль и по-мальчишески задорно ухмыльнулся, – но потом подумал, какого чёрта? Мне только двадцать пять – ещё успеется!
Роюсь...
