Порталь дель Анхел нам открылся внезапно. Полный туристов, суеты, какого-то особенно неприятного в жару шопного ажиотажа. Ко мне в гости, наконец-то, приехал Макс, бывший иллюстратор блога, с женой Олесей. Я хаотично водил их по улочкам Готика, чтобы они прочувствовали дух Старого города. Однако на Порталь дель Анхел мы почувствовали совсем другой дух. А дальше на запад мы наткнулись на Рамблас. Продавцы пискулек запищали нас там до конвульсий, и мы вовсе чуть не захлебнулись в бурлящих страстях народа.
В поисках аутентичного мы побрели на юг и оказались на площади дель Пи у огромного готического собора XIV века «Санта Мария дель Пи» или, если по—русски, «Божей Матери и Сосны». Уже на площади народу было значительно меньше, а собор так и совсем казался необитаемым. Он манил нас своим божественным покоем, противостоящим уличной суете. Вход в собор стоил всего три евро. Почему бы не зайти? Я повел туда гостей с искренним интересом, потому что сам я внутри собора никогда не был.
Божья Матерь с Сосной нас не обманули — внутри действительно оказался неземной покой. Кроме нас там бродило ещё пара человек, таких же лунатиков, занесённых попутным ветром Готика. Было весьма сюрреалистично — огромный собор и весь для нас. Впрочем, не мудрено, ведь у современников иные боги.
Не скажу, что и я сколько-нибудь религиозен. К религиям отношусь нейтрально, а институт церкви так вообще недолюбливаю. Однако, перед материальными творениями клерикалов снимаю шапку-ушанку. Поражает, какие огромные соборы и церкви они отгрохали. Лишь в одной Барселоне сколько их! Жаль, что во многом они использовались для давления на умы обывателей, чтобы те ещё больше боялись кары Божьей и обогощали и без того не бедную католическую церковь.
Собор «Санта Мария дель Пи» был построен с большим знанием дела. Даже на мое сознание закоренелого атеиста масштабы и величие собора подействовали гипнотически. Собор засосал нас на лавки. Мы сели и замерли в блаженном пиетите. Зачарованно оглядывали всё вокруг. Смотрели на главный фасад над алтарём с большой мозаичной розеткой-окном, на Деву Марию с младенцем и гербы Барселоны и Каталонии, барельефы апостолов. На боковых фасадах мы обнаружили мощные контрфорсы, которые поддерживали здание, и стрельчатые окна с цветными витражами.
Несмотря на мою особую нелюбовь к католической церкви за их множественные грехи перед человечеством, вынужден признать, что соборы у католиков самые впечатляющие. В них разрешают всё фотографировать и нет бабок, которые шикают на тебя по малейшему поводу. Можно без помех наслаждаться и фиксировать божественную красоту.
Позднее я узнал, что первоначально собор был построен в стиле каталонской готики, то есть, как тут водится, без неоправданных трат — с одним нефом, почти лишенным украшений. За века собор пережил множество потрясений, реставраций и перемен. В XIV и XV веках его серьезно порушили землетрясения. В XVIII веке в ходе войны за испанское наследство рядом с ним взорвали пороховую бочку. В 1936 году во время гражданской войны собор был вообще полностью уничтожен огнем. Каждый раз верующие его упорно восстанавливали, добавляли новые, всё более изощрённые элементы, а самые последние и очень крупные реставрационные работы были проведены совсем недавно в 2009-2010 годах.
Мы продолжали пропитываться величием собора. Справа от нас мы разглядели реалистичный и довольно жуткий манекен какой-то святой в гробу. Слева — медные трубы органа. С удивлением мы обнаружили, что играл он всё время, когда мы были в соборе. Настолько музыка органично вписывалась в атмосферу места, дополняла его, что даже странно было представить, что за трубами сидел человек, которому просто захотелось поиграть себе в удовольствие. Навряд ли он старался ради пяти заблудших душ… Вообще, музыка в соборе, как я слышал ранее, не редкое явление. Периодически там проводятся «Ноктурналии» — концерты классической (и не только) музыки в разных помещениях собора и ещё там есть своя капелла, которая даже выпустила зажигательный диск.
Насытившись вдоволь музыкой и покоем, мы двинулись в сторону алтаря. На полу возле алтаря мы обнаружили выгравированный череп с костями. Неподалёку от него начался спуск в склеп. В каменном зале склепа прямо под алтарём не было ни души. Стоял полумрак, пахло сыростью и затхлостью. Такой настоящий, как в книжках, склеп, только каменных гробов не хватало. В склепе я задумался, что, наверное, было бы здорово приобрести абонемент на вход в собор, если таковой имелся, и захаживать туда почаще. Настолько всё в соборе было какое-то умиротворяющее и в то же время вдохновляющее.
Из склепа мы заглянули в музей собора с дьявольскими на вид ангелочками и оттуда в садик при соборе — этакий оазис посреди Готика, защищённый от мирской суеты высокой каменной стеной, под пятидесятиметровой восьмиугольной колокольней. Там поливал цветы пожилой смотритель, совершенно равнодушный к любопытным туристам.
Собор нас настолько очаровал и одурманил, что вот-вот и мы подались бы в монахи. Конечно, в таком случае, творческий мир многое бы потерял, поэтому мы поторопились выйти наружу. На крыльце собора я решил отправить сообщение жене, сказать, где мы, чтобы договориться, как нам вместе пообедать. Я хотел написать «Estamos en la plaza…», но забыл переключить язык с английского на испанский и к тому же опечатался и начал писать «Estano…» Добрый телефон предложил мне замены: «Satanist Satanism…» Я расхохотался. Вот так совпадение! Что это? Натерпевшийся за свою историю и обозлённый на всех и вся собор Сосны проклинал меня? Ведь не где-нибудь такая нелепая замена, а на выходе из храма, на крыльце!
Напрасно ты так, собор, с улыбкой подумал я. Мы с тобой ещё подружимся.
Роюсь...
