Результаты для

(начало здесь) Теряетесь поначалу. Местные отвечают тебе на каталонском, но на испанский переключаются легко, объясняют, где вкусное дают. Повсюду на площадях жгут костры, прутики потрескивают. Зеленеют вязанки длинного и пока не очень аппетитного лука. Куча фотографов, репортёров протискиваются в первые ряды. Казалось бы, каждый год тут Кальсотада проходит, как им еще не надеоло её освещать? Но нет, такой неподдельный у них интерес к своей собственной культуре, что прямо завидно. Начинают позже графика, поэтому есть время пошататься по средневековым улочкам, потолкаться в толпе, попялиться на древние фасады, внюхаться в провинциальную старину. Подходит время и тебе выдают белый пакет. В нём двенадцать подпалённых на огне кальсотов, баночка соуса ромеску, поллитровая бултылка вина. Площадь оживляется разговорами на самых разных языках, шуршанием пакетов, шипением мяса на огне под боком – бутифара, антрекот… Ощущение того, что не зря выбрался из дома достигает своего пика, когда в животе уже теплится пара-тройка кальсотов. Берёшь ещё, внюхиваешься в подпалённую зелень, чистишь – пальцы чёрные и маслянистые – макаешь в рыжий соус, жуёшь со смаком, вытираешь грязные губы салфеткой, тянешься за новым. Всё это запиваешь красным вином из горла. Добреешь прямо на глазах. Много смеёшься. Болтаешь на русском вперемешку с испанским и английским. Дышишь прохладой. Пропитываешься атмосферой праздника. Последние кальсоты из пакета запихиваешь в себя уже насилу. Слышится стук барабанов, гудение труб – из улочки неподалёку появляется процессия, с ними кабесуды – огромные куклы в три человеческих роста. Среди них головастые женщина-крестьянка с мужем и полоумный кальсот. Вслед бешено скачет символ Каталонии – осёл. Народ бросается в стороны при его приближении. За ослом остаётся пустой коридор, устремляешься туда, на другую площадь, где проходит конкурс по поеданию кальсотов. Около двадцати человек усиленно пихают в себя лук. Кто-то полушутя заглатывает кальсоты целиком, кто-то неторопливо жуёт с кончика. У кого-то уже глаза на выкате, в него не лезет, он делает большие паузы, шумно пьет красненькое, отрыгивает, берёт очередной кальсот. В итоге, выигрывает здоровяк из Барселоны – совсем не толстый, даже атлетически сложенный, широченная улыбка. Троекратный чемпион по обжорству! Он съел 3.4 кило чистых кальсотов, двести с лишним штук, с большим отрывом от остальных. После конкурса по пути к машине заходишь с женой и друзьями на рынок. Просто, чтобы пошататься, поглазеть, что предлагают. Хороши торговцы, забалтывают, предлагают попробовать. В итоге, покупаешь эвкалиптовый мёд и ароматный сыр. Домой возвращаешься уже под вечер – ноги еле передвигаешь, глаза закрываются – но довольства полный кузов. Жуёшь сыр и думаешь, надо бы почаще выбираться. Хорошо так.

загород, культура, традиции

Воскресенье, и просыпаешься в 8 утра, по будильнику. Бурчишь спросонья. Что это за дела такие? Будто украли выходной. Подтыкаешь одеяло, накрываешься подушкой, но всё это самообман — знаешь, что все равно встанешь, что с друзьями уже договорились. Пообещал, дурак. Уговариваешь себя тем, что будет зашибано, фотографий наделаешь, заметку напишешь, но в комнате зябко, душ по другую сторону коридора, только и хочется, что превратиться в пушистого кота и зарыться под одеялом до обеда. Но ответственность шкребёт душу… даже жену умудряешься растолкать, и вместе, собранным, притащиться в намеченное время к подъезду друзей. Вялые мысли вращаются вокруг часовой поездки в какую-то каталонскую тьмутаракань. Друзья спускаются с опозданием, тоже помятые. Она так вообще полночи не спала. Он пободрее, но глаза прокислые, движения неловкие. В машине тепло, за разговорами просыпаешься, бодришься. Он поёт в полный голос. У многих есть поющие друзья, но он поёт хорошо, душевно. Начинаешь обращать внимания на виды за окнами, думаешь о кальсотах, что ожидают впереди. Активно щёлкаешь новенькой зеркалкой зимние поля виноградников знаменитого винодельного региона Пенедес. На горизонте плывёт неровная линия Пиреней. У дорог розоватые блямбочки на деревьях. Оказывается, так цветёт миндаль. Шуршат колёса. По пути останавливаетесь на колонке у Вильяфранка. Там же высаживается куча пожилых из программы «Имсерсо». Тихие, неторопливые, они заполняют кафешку, несут свои подносы к столам, бряцая чашками, шаркая ногами. Пахнет кофе и булочками. За столиком, потягивая чай с молоком, наблюдаешь за пожилыми со стороны, задумываешься о том, что не сидится же им дома, кряхтя, но нет, путешествуют. А тебя, такого молодого, фиг из дома выцарапаешь. Но не сегодня. В это воскресенье ты сделал титаническое усилие и в общем-то чувствуешь, что уже не зря, что начинаешь наслаждаться поездкой. Хотя на улице прохладно и небо, фигли, серое с дымчатыми пельменями облачков, на душе совсем не пасмурно – это чувствуется по тому, как начинаешь впитывать окружающий мир. С энтузиазмом щёлкаешь камерой по сторонам. Велосипедисты на шоссейниках пронеслись – чик-чик! Вот там пруд с покрякивающими утками – чик! – плакучими ивами и морковкой-пальмой – чик! Средневковые башни вдали – чик! – и живая изгородь – чик её заодно! В одну ноздрю пахнет свежестью, в другую – бензином. На подъезде к Вальсу слышится народный предпраздничный гул… (продолжение в среду)

загород, культура, пожилые, традиции

Пока большинство «Mossos d’esquadra» во время глобальной забастовки сдерживали расползание колонны демонстрантов по близлежайшим улицам, мой приятель Жерар гонял по Барселоне в составе спецотряда. Его целью было вылавливать особо злостных нарушителей. Многие выступающие под лозунгами типа «¡Politicos bastardos, somos obreros, no gilipollas!» (исп. «Ублюдки политики, мы рабочие, а не долбоёбы!»), хотя и были настроены решительно, при этом всё же сохраняли трезвый ум. Но были и такие, которые, например, жгли контейнеры. Им было в общем-то неважно, кому контейнер принадлежал. Они напяливали маски, выскакивали с коктейлями Молотова из машин, и под видом протестов устраивали бесмыссленную огненную вакханалию. Среди экстремистов нередко оказывались подростки, которых по испанским законам даже в тюрьму за их дурь не отправишь. Как-то, на одной из таких облав, отряду Жерара попался наш соотечественник. Товарищ упорно отбивался от полиции, а когда его наконец запихнули в камеру он зло прокричал из-за решётки: «¡Aquí pegáis como maricones! ¡No es por nada, vuestras fuerzas especiales se llaman GEI! ¡Iros a Rusia, en mi país si que pegan bien!» (исп. «Вы здесь дерётесь, как гомосеки! Не зря ваш спецназ зовётся ГЕЙ (Grupo Especial de Intervención). Съездите в Россию, вот у нас бьют так бьют!»
(другой пример стычки с полицейскими)

каталонцы, криминал, русские